С этими словами она хватает Дейзи за руку и удаляется прочь. Я пытаюсь обнять Робин, но она отстраняется от меня.
– Какая контрольная? – спрашиваю я ее.
– Подготовительное тестирование перед вступительными экзаменами, которые пройдут в следующем семестре, – отвечает Робин. – Они все слишком озабочены по поводу этих экзаменов.
– Ты не говорила мне ничего о том, что сегодня будет подготовительное тестирование, – обращаюсь я к ней с легким упреком.
– Да это все не так важно. Поэтому и не говорила.
– Робин… – собираюсь я ей что-то сказать, но она разворачивается и уходит.
Мне не остается ничего другого, как пойти вслед за ней.
Остальное происходит как в тумане. Мы с Робин покидаем сцену, и нас под руку подхватывает Николь, которая лепечет что-то успокаивающее. Также на замену упавшей с Робин простыни она приносит ей какую-то юбку и джемпер – чьи-то потерянные вещи из школьного бюро находок.
Директриса смотрит на нас обоих с очень серьезным выражением лица. А затем спрашивает, приду ли я к концу уроков, чтобы обсудить этот инцидент. Я утвердительно киваю. Я не в том положении, чтобы сейчас ссориться с администрацией школы. Робин быстро исчезает из поля зрения, и я, увидев идущую по коридору Джулию, делаю то же самое. Торопливым шагом я покидаю здание школы через парадный вход и выхожу за ворота. Как только я сворачиваю за угол и «Ашамс» исчезает из виду, я бросаюсь бежать в прямом смысле этого слова.
Когда я наконец добираюсь до адвокатской конторы, то первым делом вижу Дэвида Фелпса, который сидит за стойкой администратора. Но сейчас я слишком взвинчена, чтобы с ним разговаривать. Я сухо улыбаюсь ему одними уголками губ и иду через приемную дальше по коридору и вверх по лестнице прямо в кабинет Барбары, где я бросаюсь в работу, читая все новые и новые страницы с материалами дела.
К обеду у меня уже сложилось четкое представление о потерпевшей. Она остра на язык, высокомерна и легко обижается. У нее огромное множество контактов в социальных сетях. И, скорее всего, не слишком много друзей в реальной жизни. Ее обмен репликами в сообщениях и переписке всегда за гранью приличия. Она демонстрирует подчеркнутое «да-пошел-ты» – отношение ко всему и вся в жизни. Она начинает мне нравиться. Она веселая и забавная. К тому же, согласно тем комментариям, что мне на нее дали, она еще и большая лгунья, напоминаю я себе. По крайней мере, пока что я не нашла никаких следов ее связи с обвиняемым.
Пока все идет хорошо. Именно так я и отчитываюсь перед Барбарой, которая сегодня утром неожиданно явилась в Судейскую палату совсем по другому делу.