Так что, если принять слова Александра за чистую монету, то их поведение выглядит не просто самоуверенностью и гордостью за свою альма-матер, а целенаправленно взращиваемой там гнилью! С какой целью вот только — непонятно. Правда, глядя на вытянувшиеся, ошарашенные лица остальных пленников из Морозовых, складывалось впечатление, что они сами были шокированы словами наследника своего клана.
Ведь тут такое дело: при наших чародейских возможностях и силах, будучи лишёнными каких бы то ни было моральных тормозов, очень легко превратиться в реальное чудовище, похлеще чем монстры из-за стены. Традиции и воспитание в кланах и так сильно отличались от порядков установленных в светском обществе простецов. Но если убрать у кланов те же честь, благородство и прочую «лабуду», которая сдерживает человеческие желания, боюсь, что мир окунётся в кровавое море безумия, по сравнению с которым период воюющих посадов показался бы мирным временем.
— Ты говоришь сейчас серьёзно? — чуть вздёрнув бровь, спросил я. — Или просто пытаешься так топорно меня разозлить?
— Я уже стою одной ногой в Ирии, так зачем мне врать такому, как ты, — Александр засмеялся, но вовсе не как какой-нибудь безумный злодей, а как человек, который услышал что-то действительно смешное. — Честь клана, личная… что это такое в наше время, когда умами людей правит СМИ? Кто ими владеет, у того и больше чести, а у всех остальных её ровно столько, сколько он им позволит иметь. Не так ли? А? «Кровавый Августовский мясник»…
— Так все помои, которые выливали на меня два года журналисты, — это ваших рук дело… — понял я, почему после возвращения кланового имени меня так невзлюбили в полисной прессе.
Казалось бы, кому какая разница, если какой-то сирота вдруг оказался не бездомным бродяжкой, а наследником чародейского клана. Ну максимум можно было бы позавидовать его успеху, но акулы пера как с цепи сорвались! Случись в моей жизни что-то публичное, вроде той же дуэли или событий, связанных со смертью Хельги, как немедленно поднималась новая волна фекальных масс, и меня если и не приравнивали к злодею, то утверждали, что я, пусть и пострадавший, но почти такой же.
— Если бы не прямой запрет князя, ты, после того что со мною сделал, на следующий день бы отправился в Бездну кормить червей! — фыркнул Александр, состроив презрительную гримасу. — А так как трогать тебя было нельзя…
— Понятно, — прервал я его и усмехнулся. — Так что, у вас там весь клан такой гнилой? Или только ваша поганая семейка?
— Ты, выскочка, за своим языком следи, когда разговариваешь с теми, кто лучше тебя!