Так что я без особого волнения выдавал эту новость. Если никто не подглядывает и не подслушивает… Так то просто позлит Александра ещё сильнее. Если же за нами имеется наблюдение, то новость быстро распространится, и, возможно, это выведет нескольких игроков из игры. Ведь, по сути, у них будет только два варианта: или стать союзниками Ольги Васильевны, или уйти на сторону Дмитрия Васильевича... И вот вопрос: многие ли пойдут на то, чтобы встать с Дмитрием, который уже публично осудил их кланы и приговорил глав к смерти?
— Ублюдок! — взревел Морозов и рванулся ко мне, быстро покрываясь ледяной бронёй и образуя своеобразные клинки на руках.
Увернуться от первого же удара и тут же полыхнуть в противника огнём, тут же под завесой изумрудных всполохов попробовав атаковать его «Мисахикой» было не очень трудно, но и Александр оказался не прост. Моя ладонь с раскрывающимся огненным бутоном уткнулась в мгновенно выращенный отскочившим парнем ледяной шип, и я её не повредил в первую очередь потому, что мои чары размолотили и расплавили остриё.
Дальше же мы какое-то время обменивались сериями атак, находясь примерно в равном положении. Морозов бил яростно и без оглядки на собственную безопасность, но всё же не желал попадать под ту же «Мисахику». Я же, в свою очередь, не собирался с ним играть, наоборот, хотел прикончить его как можно скорее, а потому всполохи огня моего эго плавили и ломали протуберанцами лёд, в то время как он всё время появлялся в самый неудачный момент будто из пустоты, заставляя меня вертеться и переходить в оборону.
Малый защитный круг для дуэли — это не то место, где можно без раздумий пользоваться мощными заклинаниями. Это место не для «печатников», где можно эффективно разорвать дистанцию и жахнуть, не жалея сил. Это арена, удобная для эгоистов, желающих показать своё мастерство ближнего боя и силу кланового эго. Поэтому не было ничего удивительного в том, что бой затягивался.
В нём я не применял огненные шары, да и Александр тоже не стремился ударить чем-нибудь серьёзным. Пусть даже сейчас ему уже плевать было на свою жизнь и важнее всего стало прикончить меня, но даже так он прекрасно понимал, что не факт, что поразит меня этими чарами, в то время как сам может серьёзно пострадать.
Увернувшись от резкого бокового взмаха кулаком, я проскользнул под ним и врезал с короткой дистанции кулаком по на мгновение открывшемуся животу парня. Ледяная броня треснула и расплавилась, но при столкновении нашего огня и льда пара особо не выделялось. Всё же и тот и другой состояли в первую очередь из активной живицы, а потому мой огонь просто сжигал всё, что оставалось от расплавившегося льда. Что делало положение Морозова хуже с каждой минутой.