— Ну, так и спросите, — усмехнулся офицер. — Подпрапорщик возражать не будет.
— Разрешите, Ваше Благородие, нам вместе с вами пойти. Только скажите — из лейб-егерей только вы за царя-батюшку встали али ещё кто-нибудь был? Нам ведь сказали, что весь полк ваш за «временных» вышел. А у меня брат в лейб-гвардию егерского полка попал служить… Нас вне очереди в рекруты забрили. Вначале брата, потом меня… Брат-то на десять лет старше. Он ещё с Наполеоном воевал… Может, знаете — Егором Васильевым звать? — с надеждой посмотрел солдат.
Егора Васильева штабс-капитан знал прекрасно. Как не знать ротного фельдфебеля? Да ещё того самого, что вместе с полковым профосом отбирал у него оружие и отводил под арест… Но всего этого Николай рассказывать не стал. Пожал плечами:
— Наверно, в другом батальоне твой брат служил. Сказать ничего не могу. Ну, а если и пошёл вместе с мятежниками, то что оставалось делать? У нас и офицеры-то все выступили, когда генерал Бистром приказал. А солдат — человек подневольный.
— Но вы-то, Ваше благородие, господин штабс-капитан, не выступили? Напротив, за государя-императора встали, — задумчиво проговорил Васильев-младший.
— Прости, солдат, — не стал кривить душой Клеопин, — и я не выступил. Только и спросил генерала — а как же с присягой-то быть, что утром Николаю приносили? Тут меня сразу повязали, а потом в крепость посадили. И шрамы эти я не на площади получил, а потом, при допросе.
— Но всё же, Ваше благородие. Неужели вы не собираетесь вступить в войска Михаила Павловича? Ведь именно он теперь законный император.
— Собираюсь, — согласился Клеопин. — Только чуть позже. А может быть…
Николай задумался. Действительно — а что же теперь делать? Идти в Нелазскую волость Череповецкого уезда губернии Новгородской? Глянуть — как там Алёнушка и маменька, потом идти в Москву, становиться в ряды императорской армии? А если к тому времени войска уже пойдут сражаться с бунтовщиками? Он, получается, будет при маменьке отсиживаться? Это он-то, штабс-капитан лейб-гвардии, который равен армейскому подполковнику! Кавказец и кавалер орденов! Правда, был и третий путь…
— Как считаете, братцы, много таких, как мы, по деревням шатается? — обратился Клеопин к солдатам.
— Точно и не знаю, — задумался юнкер. — Но ведь должны же быть. Хотя бы те мародёры, что третьего дня приходили. Они-то точно не из регулярных войск. А что, Ваше благородие, уж не собираетесь ли вы партизанский отряд собрать, на манер Фигнера или Сеславина?
Мысль, однако, дельная. И юнкер, и нижние чины изрядно приободрились, получив начальника. Теперь они смотрели в будущее гораздо веселей. Да и как иначе? Есть начальство — оно и думать должно!