Партизаны, постреляв ещё немного, притихли. Каховский, подождав для верности несколько минут, скомандовал:
— Строиться цепью!
«Надо было сразу атаковать! — подумал генерал, злясь на себя и на бандитов. — Позволили превратить себя в мишени!»
Прочесав лес в обе стороны на глубину четырёх вёрст, не обнаружив неприятеля, офицеры дали команду возвращаться к дороге. Единственной добычей солдат оказался труп. Судя по окладистой бороде и мужицкому армяку, это не мог быть бандит из бывших солдат. Возможно, проводник. Смущали только непривычного вида войлочная шляпа и обувь. Шляпа скорее напоминала голландскую «зюйдвеску», столь любимую рыбаками, нежели крестьянский треух. Да и сапоги, вместо привычных лаптей, — из странной, чересчур толстой кожи! Такой не могло быть ни у коровы, ни у кого-то помельче…
Муравьёв-Апостол, не поленившись и не побрезговав, лично пощупал толщину голенища. Такая шкура могла быть у буйвола. Но где же в Петербургской губернии отыщешь буйволов? Пришлось посоветоваться с солдатами.
Каховский мрачно наблюдал, как солдаты перевязывают раненых и копают могилы для убитых.
— Сколько? — отрывисто спросил он у Муравьёва-Апостола, которому командиры взводов докладывали о потерях.
— Пятьдесят убитых, сорок пять раненых. Большинство — не выживут, — доложил полковник.
— Стало быть, сотня человек взамен одного, — констатировал генерал. — Что это за партизан такой?
— Смотрели мои знатоки, — ответил Сергей Иванович, — говорят, что если судить по одежде да рыбному запаху — из поморов…
— Из поморов? — удивился Каховский. — Что тут за поморы могут взяться? Тут и озёр-то больших нет.
— Говорят, из архангелогородцев. Унтер мой вспоминал, что в Вологодское и Архангелогородское ополчение набирали из охотников. На Белом море сапоги шьют из тюленьей кожи. И ружьишко у него соответствующее.
Муравьёв-Апостол протянул генералу ружьё, из которого можно было завалить не то что медведя, но и слона.
— Промысловое? — угадал Каховский. — И, наверное, на крупного зверя… Тогда понятно, почему одним выстрелом сразу двоих пробивали…
— Китов бьют, нерпу, белых медведей, — подтвердил полковник. — Тут глазомер и сила нужна побольше, чем на медведя.
— Откуда же они взялись? — недоумевал Каховский. — Вроде бы, всё ополчение, что Мишка собрал, под Смоленском положили. Заблудились, что ли? Или — дезертировали?
Муравьёв-Апостол только пожал плечами. Предположить можно было всё, что угодно. Что там говорить… Не исключено, что пока они дойдут до города, можно потерять половину состава!
— Как считаете, господин полковник, — официальным тоном спросил Каховский. — Каких ещё сюрпризов следует ждать?