Когда родители ушли, Марыля уткнулась носом в подушку и расплакалась. После всех волнений у Мирославы даже не было сил выспрашивать, плачет сестра от страха, от обиды или от облегчения. Даже есть перехотелось, только спать. Некоторое время Мирося еще сидела на постели, подозрительно косясь на окно, и раздумывала, стоит ли ложиться?
Ей казалось, что эта ночь длилась ужасно долго. И девушка опасалась, что стоит сейчас прилечь, как мать с рассветом придет будить. Разлеживаться до обеда в хозяйстве Соколувских не позволялось никому. Но глаза закрывались сами собой, а зевки Мирослава уже даже не пыталась сдерживать. Подозрительно покосившись в сторону окна, девушка осенила себя и, на всякий случай, сестру знаками Творца и залезла под одеяло. Не станет она подходить к этому окну, сколько бы там не осталось до рассвета! И пусть оно, что бы там ни таилось, не надеется.
– Бе! – Мирося совершенно по-детски показал окну высунутый язык. – Что бы ты ни было, уходи, откуда пришло. А то если татко шаблей не приложит, я Боруту попрошу. Ядзвинам, говорят, сам черт не брат. Он тебе сам вломит, а потом еще твоему хозяину нажалуется.
И Мирослава, как пан Януш перед этим, погрозила окну кулачком.
– Миросько, ты там чего бубнишь? – Шмыгнула носом Марыля, не поднимая, впрочем, головы.
– Спи, Марысенько, – отозвалась Мирослава. – Это я так, сама с собой. Взбудоражилась, все никак не улягусь. Спи.
Уже сквозь сон панне показалось, как со стороны окна донесся тонкий металлический звон и недовольное шипение. Не отрывая головы от подушки, она снова подняла руку и погрозила окну кулаком. Утром Мирося не могла с уверенностью сказать, слышала ли она озадаченный хмык или ей почудилось во сне. Главное, что Марыля перестала чудить и все снова пошло своим чередом.
Глава шестая: Свадьба
Вскоре после памятной ночи подвернулась оказия отправить пленного пана Ромеро в замок к каштеляну. Сопровождать его пан Януш отправил обоих сыновей.
– Особо переживать не буду, не на войну едешь. – Напутствовал пан Соколувский старшего сына Гжегоша. – Тебе не впервой в каштелянском замке быть, за тебя я спокоен. Главное, проследи, чтобы пленного нашего там не обидели, и чтобы пан каштелян взял на заметку, что добыт тот пленный был в бою под Соколувым.
– Сделаю, отче. Прослежу. – Так же степенно отвечал Гжегош, укладывая седельные сумы.
– И за Лукашиком нашим проследи. Он, конечно, не ты. Тебя мне то и дело приходилось за шиворот оттаскивать, чтобы в драку не лез. Но мало ли, попробует кто обидеть хлопачка.
– Прослежу, отче.