Иван правда похож на отца. Взгляд такой же цепкий. Только если старший Кравцов — это матерый волк, повидавший жизнь, то Ваня пока волчонок, стремящийся стать вожаком, как его отец.
— Отец, давай не будем сейчас о работе, — Ваня оказывается за мной, при родителях обнимает за талию и двигает к себе. Я чувствую его защиту и напряжение. Значит права. Александр Александрович ситуацию не принял. Что совсем не удивительно.
— Давайте не о работе. Как тебе в роли отца, мой мальчик? — поддевает сына и снова меня. — Ты же категорически не хотел детей. Вы об этом знали, Женя? Иван мечтал строить карьеру, путешествовать и учиться. Мы как-то заводили разговор о детях. Он был очень категоричен в этом вопросе.
— Я не претендую на роль отца для Миланы. У нее есть свой. Но мы подружились. Да, малыш?
— Да, — подтверждает моя девочка. — Ваня застегивает мне сандалики и не ругает. А еще… — вспоминает она. — Еще рассказал про новое слово. Компромисс, — важно хвастается малышка. — И еще про закон. Вот!
Мирослава тепло ей улыбается.
— Здорово, — взгляд старшего Кравцова тоже немного теплеет, но только для Милы. — Вы простите, что влезаю, — его внимание снова направлено на меня. — Мне просто чтобы ситуацию понимать. Вы же взрослая женщина и тоже врач. Понимаете, что если в ближайшие лет пять — шесть вы не решитесь родить, дальше могут быть проблемы и у вас, и ребенка. Иван через пять лет только войдет в профессию. Ему нужна будет практика. Обязательно встречи за рубежом с нашими коллегами. Это длительные командировки. А потом, годам к тридцати пяти, когда он самостоятельно и прочно встанет на ноги, мой сын все же захочет своих детей. Что тогда, Женя? Как вы видите ваши отношения в перспективе, потому что я ее пока не вижу ни как бизнесмен, ни как отец, ни как мужчина. С сыном я этот вопрос уже обсудил, но хотелось бы услышать вашу точку зрения.
— Отец! — зло рявкает Иван.
— Саша, — качает головой Мира, но тоже ждет от меня ответа.
А до меня внезапно доходит, что именно хотел показать мне Иван, когда говорил, что у меня ненормальное представление об отце для моей дочери и мужчине в целом. Этот чертов мальчишка был прав! Вася никогда не стал бы так защищать свою дочь. Он бы пожал плечами и сказал что-то вроде: «Она уже выросла. Пусть сама разбирается. Зай, ну ты чего? Не переживай.»
Здесь я вижу совсем иную картину. И несмотря на то, что слова Александра Александровича задевают, я начинаю восхищаться им не только как специалистом в своей области. Его отношение к своим детям вызывает у меня чисто женский и материнский восторг. Он знает своего сына, знает о его желаниях, его характер, его интересы, его планы на будущее. Он тщательно оберегает это его будущее, хотя парень вырос и стал очень самостоятельным. Этот человек вызывает уважение у своих дочерей. Они не вмешиваются в разговор между мужчинами их семьи. Даже Мирослава лишь тактично одергивает мужа, но полностью на его стороне, потому что она любит сына и как любая мать, желает для него лучшего.