Не все это поняла сразу Клавдия Никитична, но испытала такое потрясение, что у нее потоком полились слезы, и она из глубины души воскликнула:
— Господи! Царица Небесная! Пусть я буду живой на земле! Я буду молиться, буду всем рассказывать, что видела и слышала на Небе.
Царица Небесная снова сделала движение рукой — и видение закрылось, воздух очистился от смрада. Когда рассказывала мне об этом Клавдия, вспомнил я ее слова: «Если б Господь сотворил бы это с мамочкой моей — никогда бы не поверила». Действительно — как может поверить тот, кто сам не пережил подобного?..
Когда Царица Небесная махнула рукой вниз — город Барнаул стал виден, как в увеличительное стекло. Видно было все в мельчайших деталях — даже соломинки. Увидела Клавдия свой магазин и говорит:
— Вон магазин, в котором я работала.
А Богородица кротко так отвечает:
— Знаю!
Клавдия чуть не заплакала от стыда, думая: «Кому я говорю?! Она же все знает!» А Царица Небесная показывает:
— Посмотри на храм!
И в тот же миг Клавдия видит внизу голубой купол и крест.
— Посмотри, как там молятся!
И опять — купола как будто не стало, словно он превратился в хрусталь или стекло. Посмотрела Клавдия на всех, кто был в храме, — ни одного своего знакомого не увидела… Только служащего батюшку Николая Войтовича, которого она знала. А когда увидела, как старушка со старичком крестятся, иконы целуют, поклоны кладут, — вспомнила, как дважды заходила в Покровский храм, когда была жива-здорова, и всех осудила, осмеяла, назвала глупыми. А теперь, увидев этих людей сверху, она закричала в слезах:
— Господи, какие же люди умные — верят, что Бог есть, образу Его поклоняются!
Ее всю трясло, она рыдала. И Царица Небесная позволила ей наплакаться вволю. Потом Она снова сделала движение пальцами — и все исчезло…
В это время от блестящих врат сами поплыли к ним двенадцать пластин — прозрачные, словно стеклянные, напоминающие вагончики, соединенные золотыми цепочками. Царица Небесная говорит Клавдии:
— Становись на них, сначала ставь правую ножку на пластину, а затем левую.
И так на каждую. И когда она дошла так до двенадцатой пластины, видит — а там только одна рамочка золотая, самого же днища нет.
— Я упаду! — говорит Клавдия.
— Не бойся, — утешает Царица Небесная и дает ей косичку — как бы из ее же волос. Взялась Клавдия за косу правой рукой, Матерь Божия подняла ее (душа нисколько не весит — легонькая, будто маленькая деревянная ложечка), встряхнула — и полетела Клавдия со скоростью молнии, абсолютно не ощущая сопротивления ветра, прямо вниз. Увидела лежащего мужчину без ног — ему ноги отрезало поездом, успела увидеть свое тело. А потом ничего не помнила.