Классик. Выставя этих двух британцев, вы думаете зажать рот критике и возражениям! Напрасно! Мы свойства неробкого. Нельзя судить о даровании писателя по пристрастию к нему суеверной черни читателей. Своенравная, она часто оставляет без внимания писателей достойнейших.
Издатель. Не с достойнейшим ли писателем имею честь говорить?
Классик. Эпиграмма не суждение. Дело в том, что пора истинной классической литературы у нас миновалась...
Издатель. А я так думал, что еще не настала...
Классик. Что ныне завелась какая-то школа новая, никем не признанная, кроме себя самой, не следующая никаким правилам, кроме своей прихоти, искажающая язык Ломоносова, пишущая наобум, щеголяющая новыми выражениями, новыми словами...
Издатель. Взятыми из «Словаря Российской Академии», и коим новые поэты возвратили в языке нашем право гражданства, похищенное не знаю за какое преступление и без суда, ибо до сей поры мы руководствуемся более употреблением, которое свергнуто может быть употреблением новым. Законы языка нашего еще не приведены в уложение, и как жаловаться на новизну выражений? Разве прикажете подчинить язык и поэтов наших китайской неподвижности? Смотрите на природу! Лица человеческие, составленные из одних и тех же частей, вылиты не все в одну физиономию, а выражение есть физиономия слов.
Классик. Зачем же по крайней мере давать русским словам физиономию немецкую? Что значит у нас этот дух, эти формы германские?..
Издатель. Мы еще не имеем русского покроя в литературе; но во всяком случае поэзия новейшая, так называемая романтическая, не менее нам сродна, чем поэзия Ломоносова или Хераскова*, которую вы силитесь выставить за классическую. Что есть народного в «Петриаде» или «Россиаде»[26], кроме имен?
Классик. Что такое народность в словесности? Этой фигуры нет ни в пиитике Аристотеля*, ни в пиитике Горация*.
Издатель. Нет ее у Горация в пиитике, но есть она в его творениях. Она не в правилах, но в чувствах. Отпечаток народности, местности — вот что составляет, может быть, главное, существеннейшее достоинство древних и утверждает их право на внимание потомства...
Классик. Уж вы, кажется, хотите в свою вольницу романтиков завербовать и древних классиков. Того смотри, что и Гомер и Вергилий* были романтики.
Издатель. Назовите их как хотите; но нет сомнения, что Гомер, Гораций, Эсхил* имеют гораздо более сродства и соотношений с главами романтической школы, чем со своими холодными, рабскими последователями, кои силятся быть греками и римлянами задним числом... Да и позвольте спросить и у себя, и у старейшин ваших, определено ли в точности, что такое