— А тебе не открывает?
— Открывает, конечно. Это я сам решил ночевать на голой лестнице в подъезде. Ну знаешь, новые ощущения, все такое, — он встал, хрустя сухожилиями и кряхтя как старый дед.
Лиля позвонила в звонок. Через минуту за дверью раздался громогласный лай Сергея Александровича:
— Черта с два я открою тебе, гаденыш!
— Сергей Александрович, это Лиля!
Тут же заскрежетал дверной замок. В проеме появился усатый пузан, и Лиля улыбнулась его забавному виду — он стоял в майке, трусах и не завязанном халате. Усы растрепались, а редкие седые волосы на голове торчали в разные стороны и были похожи на два рога, как у чертика.
— Лиля? Что случилось? — спросил Сергей Александрович.
Макар тут же прошмыгнул в квартиру.
— Ах ты засранец! Да я тебе… — Сергей Александрович влепил ему смачный подзатыльник, а Макар, выглядывая из-за огромного тела своего дяди, одними губами беззвучно сказал: «Спасибо!» и скрылся в своей комнате.
— А вы не шутили, когда сказали, что он будет спать в подъезде, — смеялась Лиля.
— Кто ж таким шутит? А вы и сговорились против старого деда? Эй-эх! И не стыдно?
Лиля отрицательно мотнула головой, продолжая смеяться.
— Ты заходи. Чего так рано? Случилось что?
— Нет, спасибо. Я на пары иду, а тут ночной подъездный житель умоляет, чтобы я помогла ему попасть домой.
— Вот поганец. Он у меня получит, — в его грозном голосе звучала отцовская забота.
Всю дорогу Лиля думала об этом милом старике. Она знала его всего лишь неделю, а казалось будто целую жизнь. После тех ночных событий, когда они встречались на лестничной площадке, то обязательно тепло здоровались и справлялись о делах друг друга. У Сергея Александровича сияли глаза всегда, когда он видел Лилю. Он всегда предлагал заглянуть на чай, а Лиля вежливо отказывалась.
Вечером того дня Лиля сидела в своей комнате. Алиса намывала пушистым кошачьим кулаком свои усы, готовясь ко сну. За окном лил дождь. Настольная лампа отбрасывала желтый полукруг на пол, в кружке остывал чай. Лиля подула, и горячий пар разлетелся в стороны, а затем снова принялся струиться тоненьким полупрозрачным ручейком. После отвара, которым угостил ее Сергей Александрович, всякий чай казался Лиле горьким и химозным. Она сделала глоток и сморщила нос, отставив кружку подальше от себя.
На книжной полке ее дожидался очередной роман. Она взяла книгу за корешок и вытянула из стопки ее братьев, провела рукой по шершавой обложке, раскрыла на случайной странице и вдохнула аромат страниц. Мурашки пробежались от ее лица по ушам, уходя куда-то на спину.