— Отец! — в тронный зал вихрем ворвалась юная Сильвия, дочь Ламара. Ее красивые красные глаза горели возмущением. — Это зашло слишком далеко! Люди окружили Рёванн! Они стоят под нашими стенами, готовые стереть нас с лица земли!
— Я знаю это, — устало ответил тот, подняв голову и взглянув на дочь. — Но не теряй надежду: скоро мы выясним, что не позволяет нам использовать магию, и оттесним этих смертных от Рёванна, затем вернем себе наши земли, и уже тогда ворвемся в Калдвинд, подобно кровавому смерчу. Люди заплатят за каждую жизнь, которую отняли у моих подданных.
— Отец, ты слышишь самого себя? — тихо сказала Сильвия. Она подошла к отцу, опустилась перед ними на колени и взяла его ладонь в свою. В свои девятнадцать лет она знала, гордость — наихудший советчик. — Я прошу… Я умоляю тебя: иди к королю людей и проси мира…
— Никогда! — жестко перебил ее отец, но, увидев, какая боль отразилась на лице его единственной и любимой дочери, мягко добавил: — Сильвия, дочь моя… Ты же знаешь, что они недостойны этого.
— Недостойны или нет… Это совсем не важно! — Сильвия погладила его руку и горько улыбнулась: — Теперь не время держаться за нашу гордость и былое величие. Совсем скоро люди нападут, и мы не сможем отразить их атаку и защитить себя. Ты сам знаешь это.
Ламар отвернул от нее лицо и ничего не ответил.
— Отец? — вновь тихо позвала девушка.
— Уже ничего не изменить, — уверенным тоном ответил тот. — Пусть нападают. Скоро их защита от нашей магии падет, и мы уничтожим их. Уничтожим всех людей, до самого последнего младенца, а их земли превратим в пустыню.
Сильвия знала характер своего гордого отца и заранее предвидела, что он ответит на ее просьбу о мире с врагом именно так. Но она не теряла надежды, ведь знала: если тот не поступится своей гордостью, раса демонов будет истреблена и станет всего лишь историей, всего лишь страшной сказкой, которой люди будут пугать своих непослушных детей.
— Ты говоришь это с самого начала войны, но мы так и не узнали, что за тайну хранят люди и чем именно они украли у нас магию, — мягко сказала она.
— Ступай в свои покои, — вместо ответа, приказал ей Ламар: слова дочери, такие правдивые, жгли его сознание раскаленными углями.
— Отец, иди к королю людей. Иди, пока они не напали…. — начала было девушка, но ее отец высвободил свою ладонь из ее ладони, резко поднялся с трона и торопливо покинул зал.
Ламар не желал слушать дочь. Он был уверен в том, что его шпионы принесут ему радостную новость, и не собирался идти на мир. Его супруга, не уступающая ему ни в гордости, ни в надменности, поддерживала его и говорила, что ее тошнит даже от мысли того, чтобы клянчить жалких людишек о мире. И только их дочь понимала, что, как только окружающая стены Рёванна армия людей получит подкрепление, (ведь столицу Фламмехава было трудно взять, даже при том, что она не могла защитить себя магией) начнется битва, которая станет последней для некогда процветающего и величественного королевства демонов. Но Сильвия была всего лишь юной девушкой, и, хотя отец всегда прислушивался к ее мнению в вопросах политики и управления королевством, в этот раз он не принимал во внимание ничье мнение, даже мнение любимой дочери. И наследница Фламмехава знала: упрямство отца приведет их всех к неизбежной гибели, но не в силах была изменить его решение.