– Мисс Хэдли, вы можете рассказать, что произошло, когда вы были в кафе «Кукушкино яйцо» в день теракта?
Мистер Пингьюл, прокурор, приветливо улыбался мне, что немного придало сил. Совсем немного. Я и не ожидала, что так разнервничаюсь. И вообще не хотела идти в суд.
Зал суда был слишком теплый и слишком просторный. Уж лучше бы сразу разрисовали все стены, пол и потолок огромными глазами и этим ограничились. Даже такой декор пугал бы гораздо меньше, чем судья, юристы и присяжные.
– Не спешите, мисс Хэдли, – улыбнулся судья.
Я благодарно улыбнулась в ответ. Может быть, у меня все получится. Может быть, это окажется не так уж и страшно.
– Я зашла в кафе попить. Мама… моя мать ушла на стоянку, чтобы сложить наши покупки в машину.
– Продолжайте, – мягко подбодрил меня мистер Пингьюл.
– Ну, и тут вошел Каллум и сказал, что нам надо выйти на улицу…
– Зачем?
Я сглотнула. Я поклялась на «Книге Добра» говорить только правду. Но ни судья, ни присяжные не поймут, в чем состоит правда. Ведь эта правда – не просто произнесенная вслух фраза. Это сложное сочетание мыслей и чувств и стоящей за ними истории. Я что, увиливаю? Пытаюсь найти произошедшему уважительные причины и веские оправдания, а себе прокладываю хитроумные пути к отступлению? Погибли семь человек. Сколько ни приводи уважительных причин, этого не изменишь и не оправдаешь.
– Мисс Хэдли, Каллум объяснил, почему вам следует уйти из кафе?
– Он… он хотел показать мне что-то… что-то на улице… Я решила, он хочет показать мне что-то на улице. То есть…
Я правда так решила? Наверное, да. Я так думала, пока не раздался взрыв.
– Что?
– Простите?..
– Что он хотел вам показать? – Улыбка мистера Пингьюла несколько померкла.
– Не знаю. Не помню. По-моему, он не сказал.
– Ну же, мисс Хэдли!
– Он не сказал, – уперлась я. – Хотел сделать сюрприз, но… но не успел мне ничего рассказать, когда произошел взрыв.
– Это правда?
– Да.
Это правда. Но не то чтобы вся и ничего кроме. Я вспомнила мамино присловье: мудрый человек – тот, кто говорит только то, что знает, но не все, что знает. А в суде так можно? Я почему-то решила, что нет. Между тем я видела, что мистер Пингьюл изучает меня со странным выражением. Наконец он заговорил:
– Мисс Хэдли, Каллум ваш друг, верно?
Я кивнула:
– Да.
– И вы не хотите, чтобы с ним и его родными случилось что-то плохое, не так ли?
– Нет, не хочу.
– Вы понимаете, что можете сами навредить ему сегодня, если не скажете правду?
– Я это знаю, – ответила я.
– Хорошо. Тогда я спрошу вас еще раз. – В голосе мистера Пингьюла зазвенели недобрые нотки. – Почему Каллум хотел вывести вас из торгового центра «Дандейл» так срочно?