— Так куда он делся? — Долгов внимательно смотрел на меня.
— Да не знаю я, -поднялся на ноги, глядя на наставника исподлобья. — Просто исчез. Сначала я его проткнул шпагой, он вроде бы упал, но потом подмигнул мне и исчез.
— Ну, вроде бы обошлось, — выдохнул Долгов. — Магией двойников мало кто владеет. Я постараюсь найти тебе наставника. И, Романов, без этого никуда. Было бы глупо раскидываться такими подарками судьбы. Ну а теперь давай позанимаемся. И прекрати пялится на задницу Клыковой! Клыкова! — когда девушка обернулась, посмотрев на него, он резко добавил. — Прекращай подслушивать, а то у тебя уши разного размера станут. Да, придешь еще раз в зал без лифчика, вылетишь отсюда так быстро, что даже пикнуть не успеешь. Романов, ты почему, твою мать, без обвязок?
— Я не успел их намотать, — пробормотал я, бросая время от времени взгляд на задницу Клыковой, несмотря на предупреждение.
— Надевай. Еще раз не успеешь сделать что-нибудь, что я прикажу, не обижайся. — Он бросил мне тряпки. — Наматывай и приступим. Раз ты такой шустрый оказался, значит, вполне можно с тобой рукопашным боем без применения магии заняться. Тем более, что ты, похоже, уже разогрелся. Ну что встал столбом, бегом!
— Поговори со мной, ну поговори, ну чего ты? — и вот как прикажите теперь в туалет ходить и душ принимать, да и вообще в зеркало смотреться, если из каждой зеркальной глади мое собственное отражение стоит, скрестив руки на груди, да еще и постоянно болтает.
— Изыди, окаянный, — пробормотал я, наскоро вытерев голову полотенцем, и, натянув нижнее белье, выскочил из ванной, чтобы одеться уже в комнате.
Карамзин оглядел меня с ног до головы.
— Вот, что значит, не заморачиваться формальностями, — он усмехнулся и принялся рассовывать по карманам перчатки, платки, какие-то амулеты. Мне показалось, что амулеты, но на самом деле, это могло быть что угодно.
— Ты куда собрался? — я пропустил его выпад мимо ушей. Лучше уж перед ним полуголым показаться, да быстро одеться, чем перед зеркалом, из которого это исчадье смотрит. Еще и гадости всякие говорит, как будто я без него не знаю, что жилы надо подтянуть, да мясо нарастить, а то слишком уж тщедушным Петенька мне показался. Надо бы провериться у медикуса, может, болен чем?
— В отличие от некоторых, освобожденных от занятий, всем остальным учащимся нашей группы велено явиться на конюшню и попытаться договориться с лошадью, — Дмитрий подумал, почесал голову.
— Договориться? — переспросил я, натягивая штаны. — Зачем с ней договариваться?
— Ну не договориться, — скривился Дмитрий. — Приручить, расположить к себе, или как там ты это называешь. Может заклятье какое есть? А, Романов, ты какое-то заклятье применял, что это чудище, как самый смирный пони себя вел?