Что касается армейских повозок, в соответствии с приказом я собрал их и оставил под сильной охраной отборных жандармов и конюхов. Император приказал мне вернуться ночью. Все повозки я поставил квадратом, лошадей поместил в его середине, а сами повозки сдвинул как можно теснее, чтобы никто внутрь проникнуть не мог.
8 мая, в полдень, армия вошла в Дрезден. 12-го Император отправился на встречу с королем Саксонии, который возвращался из Праги, где он находился в изгнании, и под колокольный звон и пушечную пальбу проводил его во дворец. Перед отъездом в Дрезден я получил приказ вместе с гвардией и жандармами охранять мост, не пропуская на него никаких повозок, кроме штабных экипажей и тележек корпусных маркитантов. Из всех остальных лошади немедленно выпрягались. Самое забавное происходило с верховыми офицерами и сержантами. Я заставлял этих господ расстаться с лошадью. Таким образом, у меня были и готовые к упряжке лошади, и ведомые быками фургоны. Двести лошадей я отдал артиллеристам — это был главный выбор, остальных забрала кавалерия, быки были отправлены в большой загон. Еврейские торговцы предложили мне золото за них, но я несколько раз ударил их обратной стороной сабли и сказал: «Отдайте это поварам на кухне!»
Я так энергично выполнял свою работу, что об этом в кабинете военного министра говорили присутствовавшие там принц Бертье и генерал Монтион. Он сказал: «Этот „старый ворчун“ заставляет всех идти пешком». — «Это правда, мой принц, но зато он вернул всех лошадей артиллерии». — «Прекрасно, я назначил его капитаном в штабе Императора, и там он продолжит свою службу».
Когда вечером я со своими жандармами вернулся в отель, меня там ждал мой генерал. Он засмеялся. «Ну, — спросил он, — вы хорошо провели сегодняшний день?» «Да, генерал, артиллерия получила хороших лошадей». — «Пойдемте обедать». За столом он сказал: «Капитан, завтра мы заберем своих лошадей». «Но, генерал, вы сказали „капитан“». — «Да, вот приказ министра, после моего рапорта о вас он повысил вас в звании. Подойдите, обнимите своего генерала. А вот ваше назначение». — «Как я счастлив!» — «Вы всегда будете рядом с Императором. Попытайтесь поскорее раздобыть капитанские эполеты». — «Но, генерал, как же мне это сделать?» — «Кружевница из лавки на главной улице пригласила меня посетить ее». — «Тогда, с вашего разрешения, я пойду к ней?» — «Идите, дорогой мой». — «Генерал, от счастья, что я стал капитаном, я забыл сказать вам, что я отправил домой двух крестьян из Лутцена — вместе с их повозками и лошадьми. Они стояли передо мной на коленях, и я спросил их, откуда они пришли. Они ответили: „Из Лутцена“. Тогда я ответил им: „Хорошо, я удовлетворю вашу просьбу в качестве награды за добрые дела юношей и девушек вашего города, которые приняли к себе всех наших раненых. Вы можете выбрать лучшие повозки вместо своих собственных и отправиться домой. Благодарите за это ваших молодых людей“. Я правильно поступил, генерал?» «Я сообщу об этом министру. Я одобряю то, что вы сделали. А что с другими повозками?» — «Я не сжег их, я отдал их городу. Вот, генерал, все, что я сделал. И за все сделанное я готов нести ответственность». — «Вы прекрасно справились».