— Не нервничай, Патч.
Первым заговорил Чендлер.
— Что это, блин?
— Где?
— Амелия, ты обделалась?
Я опустила глаза, и вот теперь мое сердце чуть не выпрыгнуло из груди. Я хоть и нервничала, но знала, что не потеряла контроль над своими кишками. Пропустить такое все же нельзя. Нет. Это были не какашки, а кровь. Мои первые месячные, к которым я оказалась совсем не готова. Худшего момента для этого было невозможно представить.
Джастин посмотрел вниз, затем в мои испуганные глаза.
Я одними губами сказала ему:
— Это кровь.
Он, не колеблясь, быстро кивнул, будто давая понять, что у него все под контролем.
— Это кровь, — сказал он.
— Кровь? Фу… гадость! — сказал другой мальчик, Итан.
— По дороге сюда Амелия пырнула себя моим ножиком.
Я смотрела вниз, но тут вскинула голову и шокированно уставилась на своего друга.
Глаза Чендлера округлились.
— Она пырнула себя?
— Ага, — улыбнулся Джастин. И к моему удивлению достал из куртки карманный нож. — Видишь? Я всегда ношу его с собой. Это швейцарский армейский нож. Короче, в автобусе я показал его Амелии и сказал, что ей будет слабо ранить себя в живот. А эта сумасшедшая взяла и сделала это. Вот почему у нее на штанах кровь.
— Ты шутишь?
— Хотел бы, чувак.
Троица переглянулась, и Чендлер сказал:
— Это самая офигенская вещь, которую я слышал!
Итан шлепнул меня по руке.
— Серьезно, Амелия. Это просто улет.
Джастин рассмеялся.
— Ага. В общем… мы решили зайти поздороваться, раз уже были рядом… но, наверное, ее нужно отвезти в больницу.
— Круто, чувак. Расскажешь потом, как все пройдет.
— Хорошо.
— Что, блин, ты сейчас сделал? — прошептала я, когда мы отошли.
— Ничего не говори. Просто иди.
Мы вышли через вращающиеся двери наружу, и нам в лицо ударила ночная прохлада. Остановившись на тротуаре, мы уставились друг на друга, а потом взорвались истерическим хохотом.
— Не могу поверить, что ты выдумал такую сумасшедшую историю.
— Не то чтобы правды надо стыдиться, но я знал, что ты смущена. Вот и решил сделать хоть что-то. Ты тянула за свои волосы, как ненормальная.
— Правда? Я даже не осознавала.
— Ты делаешь так, когда сильно нервничаешь.
— Не знала, что ты это заметил.
На мгновение его взгляд опустился на мои губы, затем он сказал:
— Я замечаю в тебе все.
К моим щекам прилила кровь, и я сменила тему:
— Не знала, что ты берешь с собой нож.
— Всегда беру. Вдруг что-то случится, когда мы гуляем. Я должен быть в состоянии защитить тебя.
Мое сердце, которое минуту назад бешено колотилось из-за тех дураков, теперь ускорило ритм совсем по другой причине.
— Мне лучше пойти домой.