– Обычно… это надолго, да?
Гристо как-то странно посмотрел на Айллу и ответил не сразу, будто что-то обдумывал.
– Вы можете сами посмотреть, кабинет через две двери слева.
И демон исчез… как призрак, именно.
Что-то в его тоне заставило Сацину насторожиться. Преодолевая слабость и одеревеневшие мышцы, она направилась в указанную сторону. Почему ее не удивило, что дверь в кабинет оказалась слегка приоткрыта?
Неслышно ступая босыми ступнями, девушка приблизилась вплотную к щели. Отсюда была видно только часть спины Шиасу на фоне окна, но голоса слышались отлично. Традиционно демоны пользовались хрустальными шарами для переговоров. Так был не только звук, как при помощи амулета связи, но и картинка. Правда, искаженная и порой смешная, но некоторые особо эпатажные особи научились использовать это себе на руку. Согласитесь, страшно, когда красный глаз главы клана на выгнутой из-за шара физиономии пялится прямо в тебя. Айлла не знала, пользуется ли Меррей такими приемами, но Шиасу разве что не навытяжку стоял.
– …ты представляешь? – явно закончил какую-то воодушевляющую фразу старший Ракхар.
Девушка напряженно прислушалась. О чем речь? Пауза. О чем же речь?!
– Но я еще не успел ее трахнуть! – выпалил Шиасу, и Айлла покачнулась. Мир рушился, и она оказалась в эпицентре. Чувства захлестывали, разбиваясь о берег сознания и рушили на нем все укрепления. «Я еще не успел ее трахнуть»? Вот так он к ней относится?
– Ну и кто тебе дурак? – отмахнулся Меррей. – В общем, у меня нет времени на твои игрища. Тащи свою задницу ко мне. Надо срочно посмотреть, что там за рудник нам подсовывают Нерки за твою красавицу!
– Думаешь, они так просто отдадут пиеровый рудник?
– Вот и посмотрим. Давай быстрее! Три минуты – или ухожу без тебя!
Сияние перед Шиасу погасло – Меррей прервал связь. Его племянник выругался. Айлла, зажимая рот рукой, скользнула обратно в спальню. В то, что ей удастся удержать спокойное или хотя бы какое-то подходящее к случаю выражение лица, она не верила. Но Ракхар не должен узнать, что она все слышала. Девушка подошла к окну и сделала вид, что смотрит на пейзаж за ним. Внутри тысячи демонов разрывали ее на части… От боли хотелось кричать.
«Только бы удержать лицо, – мысленно повторяла она, понимая, что, если сейчас сорвется, набросится на Шиасу в своей ярости, ее отправят в какую-нибудь глухую камеру-колодец. И шансов больше не будет. Девушка сжала виски, приказывая себе собраться, взять себя в руки. Думай, думай, дура! Убьют же! Как вещь продадут! Нерки с тобой цацкаться не будут. Думай же! Надо как-то выбраться… Так… он оставил меня в самый неподходящий момент, да еще и Гристо приперся. Я разочарована. Зла. Оскорблена как женщина. Так… спину ровнее. В глазах ярость… ярость, я сказала! – Взгляд отражения в оконном стекле больше подходил бездомной собаке, голодной и вновь не пущенной в родной когда-то дом. – Ярость!» – демоница сжала руки, насильно вызывая в себе нужные эмоции. Заставила кровь вскипеть, подавила боль. И приготовилась ждать. Сейчас он зайдет. Скажет что-нибудь… Соврет? Извинится за то, что оставил? Скажет, что должен срочно бежать по делам… Или… или скажет, что попытается все урегулировать… не отдаст ни Меррею, ни Неркам, что она важнее для него, чем все пиеровские рудники мира. Даже несмотря на то, что минерал из них идеально закаляет металлические доспехи. Чешуя дракона, называли его. У Нерков было несколько таких рудников. Они почти выдохлись, но что-то из них все же можно выцедить. Шиасу может упирать на то, что там почти ничего не осталось. Только бы зашел и успокоил ее. Только бы зашел… А если просто зайдет и извинится? Или соврет что-нибудь? Как ей поступить? Изобразить гневающуюся недотрогу? Прилипнуть к нему, чтобы вновь ощутил желание? Да, она будет понимающей… Покажет ему, чего он лишится, если отдаст ее… Полные страсти глаза, грудь между разошедшимися полами халата, нежный шелк кожи, прижимающееся гибкое тело… Да-а, он не сможет устоять.