. Хотя так, вероятно, говорить нельзя. Все же Тина и Марон тоже порождение столицы. И Кристоф, кстати, тоже.
«Наверное, такое мое мнение складывается из того, как относились ко мне», – пронеслось у меня в голове.
Хлыщ же продолжал разливаться соловьев о том, как прекрасно идут дела, какая прибыль и как здорово это все прирастает с помощью «пассивного дохода».
– Новый столичный метод, – он широко улыбнулся, – я несколько лет изучал этот прекрасный финансовый момент.
– И в чем он заключается?
– Грубо говоря, мы отдаем деньги баронства на развитие различнейших мастерских, лабораторий и кофеен в разных городах нашей прекрасной страны и получаем двойную или тройную выгоду.
Он, видимо, ждал моей похвалы. Но…
Что-то меня в этом напрягало. А именно это вот таинственное «мы».
– Мы? – переспросила я.
– Мы, – с поблекшей улыбкой подтвердил хлыщ.
– Какие конкретно «мы», – уточнила я. – Я и вы? Нет, определенно нет. Ваш банк? Так а какое к этому отношение имеет баронство?
У хлыща забегали глазки:
– Репутация…
– Репутация стяжателей? Ростовщиков?
– Н-нет.
Он рванул вперед и, постучав в золоченые двери, резко распахнул их передо мной:
– Леди Фоули-Штоттен!
– Моя прекрасная леди, – управляющий, милорд Дарван, подхватился с кресла и направился ко мне, – счастлив видеть вас.
– Мое сердце трепещет, – согласилась я и протянула ему руку для поцелуя. – Расскажете про пассивный доход?
– А, Вентир, ты, как всегда, поспешил, – нервно улыбнулся милорд Дарван. – Обожди за дверью.
Мы прошли в сторону от его основного стола и сели вокруг малого, «чайного» столика. Хлыщ вымелся, а управляющий засуетился. Раза три предложил мне вина, хотя всякий раз ответ звучал как категоричное отрицание. Приказал подать чай, затем кофе, а затем, чуть побледнев, шепотом сообщил, что у него есть великолепное какао.
– Иль-доратанское. – Он потянул в сторону тугой воротничок рубашки.
– Я хочу знать, почему деньги баронства уходят на сторону. Насколько мне известно, распоряжение моего отца было прямым до невозможности – хранение. Барон желал использовать ваш банк подобно надежнейшей пещере сокровищ.
– Дело в том, что если деньги просто лежат, то они обесцениваются. – Милорд взял себя в руки и сел напротив меня.
– Разве это ваша забота? Золото остается золотом. – Я откинулась на спинку стула.
– Леди Фоули-Штоттен, вы определенно не можете разбираться в банковских делах, – он решил пойти с козырей.
– Так я и не пытаюсь, – улыбнулась я. – Мне интересно совершенно иное: почему распоряжения моего отца не выполняются. Мне известна сумма, которая должна скопиться к настоящему моменту: вы же сами ежегодно предоставляли документы.