– Останься!..
Пашка не медлит ни секунды. Переступает порог моей комнаты, нащупывает выключатель на стене. Резкий свет бьёт в глаза. Я закрываю их. Он никогда не извинится за то, что потревожил мой сон, ворвался вот так без предупреждения. Но ведь я сама сказала «да».
Пашка разувается, снимает пальто, вешает его на гвоздь в стене. Решительно направляется ко мне. Холодными с мороза руками хватает и крепко сжимает в своих объятиях. У меня дыхание перехватывает. А Пашка даже опомниться не даёт. Находит мои губы и так долго и жадно их целует, что я просто теряюсь. Таю в его руках. Поднимаюсь на цыпочки (всё равно он гораздо выше, почти на целую голову) и обвиваю руками его шею. Сама отвечаю на его поцелуй. И ощущаю, как руки, ставшие вдруг горячими, поднимают мою сорочку вверх, гладят спину, спускаясь вниз, сжимают попку. На мгновение он отрывается, чтобы снять с меня одежду. Я поднимаю вверху руки, помогаю ему сделать это. Не понимаю, что творю. Разум отключился сразу, как только он пришёл. Есть только одно большое чувство, и оно тянет меня к нему, делая покорной и со всем согласной.
– Расстегни мне рубашку, – просит он.
Пальцы не слушаются. Я делаю это слишком медленно. А он сверлит меня глазами. Я не могу привыкнуть к тому, как он смотрит на меня раздетую. Словно хочет запомнить каждую деталь. Отводит пряди волос за спину. Ничего не оставляет мне, чтобы прикрыться. Потом ведёт к постели.
– Ты не должна передо мной стесняться. Ты моя девочка. Я хочу видеть тебя всю.
– Может, ты выключишь свет?
– Нет. Я не позволю тебе прятать от меня свою красоту.
Ох, как обжигают его слова!.. Я запрокидываю голову, подставляя лицо, шею, грудь под его губы. Он не торопится, растягивает время. Запускает руку в трусики и начинает гладить возбуждённую плоть. Я кусаю губы, чтобы не вскрикнуть. А он, увидев это (он всё замечает), говорит:
– Не прячься от меня. Я знаю, что тебе хорошо. Кричи, если тебе этого хочется.
– Соседи… – напоминаю я. Здесь стены такие тонкие!..
– Нет, – Пашка качает головой. – Никого нет. Только ты и я.
Не могу сопротивляться перед ним. Он знает, как разрушить любые стены между нами. И я уже не в силах подавить крик, он срывается с губ стоном. Не вижу Пашкиного лица, но чувствую, как он улыбается. Слышу, как расстёгивает ремень брюк. Берёт мою руку, притягивает к себе, кладёт на пульсирующий от возбуждения член. Я боюсь его коснуться. Это странно, наверное. Мы не первый раз в постели. Но я всё равно чувствую себя неопытной, неловкой. Он настаивает.
– Мне приятно, когда ты прикасаешься.