Вика пообещала отвезти меня в институт после обеда. Я потихоньку паковала вещи в чемодан. Подумала, что им не стоит занимать полки Викиного шкафа. Пусть лучше они хранятся в сумках. А в больницу мне хватит и рюкзака. Хм… даже половину не займу: тапки — самое крупное, что я с собой возьму.
Вика нервничала всю дорогу до Москвы.
— Что ты такая взвинченная? — не сдержалась от вопроса я, когда она едва не вписалась в машину спереди.
— Ты точно не передумала?
— Вик, ну сколько можно? — усмехнулась я, рисуя на запотевшем стекле сердечки. — Всё решено…
Внутри меня была пустота: ни страха, ни желания всё это прекратить. Слова доктора впивались в голову как острые ножи: «Ты угроза для общества». А вы бы хотели расхаживать среди людей с таким диагнозом? Думаю нет. И вообще, это очень странное ощущение — когда тебя ждут только в дурдоме. Когда во всем огромном мире для тебя нет места. Когда люди боятся оставаться с тобой в одной комнате. Когда разговаривают тихо и вкрадчиво, чтобы не дай бог не лишить меня самоконтроля. Когда все вокруг делают вид, что нисколько не опасаются, а сами ждут, когда за мной закроются двери психушки.
Машина остановилась на стоянке возле универа. И со словами «я скоро» вышла. Поднялась по ступенькам, коснулась дверной ручки, и неожиданно кто-то прижал дверь. Я резко обернулась и лицом к лицу встретилась с Янисом.
— Дай-ка сюда эту бумажку. — Он взял из моих рук справку и порвал ее на несколько частей. — Я не дам тебе совершить эту глупость, слышишь? — Он сгреб меня в свои объятия. А я, пока ничего не понимая, повисла в его руках как тряпичная кукла.
— Зачем ты это делаешь? — прошептала я. — Ты не знаешь, что со мной происходит…
— Теперь знаю. И мы будем бороться с этим вместе. — Он отодвинулся, взял мое лицо в ладони и, пристально глядя в глаза, произнес: — Потому что ты свой человек. А я своих не бросаю! — Потом нахмурил брови и очень сердито спросил: — Почему сразу не сказала? Я же решил, что ты совсем неадекват! Скажи спасибо Вике, что она рассказала о твоей проблеме.
Я обернулась в сторону парковки. У серебристой двенашки, облокотившись на капот, стояла Вика и с закрытыми глазами улыбалась чему-то своему, прислонив скрещенные пальцы к подбородку. Так обычно люди благодарят Всевышнего за осуществление их планов. И души коснулось новое чувство: не все двери в этом мире для меня закрыты. Есть люди, которым не всё равно, что ждет меня, что со мной будет. Они решили бороться даже против моей воли. А рядом стоял новенкий, отполированный до блеска, черный мерседес…