— Ира! — вздохнул я.
Не то, чтобы я так уж дорожил этим сувениром, забавный, не более. Одна из шуточек Фаины, и объяснять тетке, почему сломалось, не охота.
— А вот сломаю!
Черт, да что в голове у этой девушки?! Ну что за детские выходки?!
— Ира, — я покачал головой и бросил взгляд на зеленого друга, жалко, конечно, — ломай, тетке объяснишь сама.
— И сломаю!
— Ломай.
От моего согласия пыл сразу угас, и Ира надулась еще больше. Ну, что я говорю — ребенок.
— О чем вы говорили с папой? — прервала девушка затянувшееся молчание.
— О хомяках, — снова улыбнулся я. — На, держи, — воспользовавшись заминкой, подарил свирепому грызуну цветочек и конфеты.
— Я серьезно! — помощница топнула больной ногой, и тут же заскулила.
— И я тоже, — нахмурился я, с беспокойством взглянув на девушку.
Ее, похоже, нужно связать, чтобы себе не навредила.
— Ну, скажи!
— Секрет, — я, наконец, тронулся с места, выезжая с паркинга.
Пока мой хромой хомяк затих, видно, придумывая, как выпытать у меня детали разговора, мне нужно было решить еще одну проблему: тащить ее домой или самому идти к ней.
— Костя! Ну скажи! Это мой отец, я имею право знать, особенно, если это касается меня!
Иры не хватило и на пять минут. Теперь она еще и цветок в руках крутила.
— А с чего ты взяла, что тебя? — не сдержался я, продолжая следить за дорогой. — Вдруг мы обсуждали проблемы глобального потепления?
Нет, тащить к себе это недоразумение не стоит. Лучше ее домой, там же накормить, уложить спать и уже после этого сбежать.
Я повернул во дворы и, проехав мимо своего дома, припарковался недалеко от подъезда хомяка.
— Да чушь это все! — не унималась девушка.
— Глобальное потепление? — я снисходительно улыбнулся и заглушил двигатель.
— Нет, вы говорили не о нем! — и, снова топнув больной ногой, Ира взвыла в голос.
— Точно свяжу! — выдохнул я, глядя на растирающую больную ногу девушку. — О нем, о нем. Интересная тема, знаешь ли. Так, все, выползай. Приехали.
Я дождался, когда Махрова, наконец, выберется из машины и вышел сам, не забыв продукты, и тут же ощущая всю уличную сырость. Да, ливня уже не было, и дождь едва накрапывал, но все равно ненавижу чертову питерскую погоду.
Закрыв машину, я посмотрел на застывшую в нерешительности Ирину.
— Ну что, кто быстрее до подъезда? — не смог сдержать шутки в адрес хомяка.
Она посмотрела на меня так зло, что я уже подумал, Махрова сейчас в меня запустит дареными конфетами и цветком. Но нет, гордо запрыгала в сторону подъезда, пытаясь не потерять тапки.
— Ну-ну, — усмехнулся я такому зрелищу, в два шага догнал беглянку и подхватил на руки.