— Теперь точно все будут считать твоей любовницей, — обиженно выдала я, со смущением рассматривая свои ноги.
— Тем лучше, — изрек Константин на полном серьезе.
— Лучше было бы, если бы все знали, что у меня, во-первых, есть жених! А, во-вторых, он работает здесь! — возмутилась, готовая придушить этого умника.
— Два часа назад служебная машина увезла его в неизвестном направлении от тебя на полгода. Радуйся, — проинформировали меня так, будто я такая дура и не понимаю своего счастья.
— Да я сейчас… — я замахнулась папкой и…
Запустила бы, не вернись в кабинет Дарья с чаем.
— Благодарю. А теперь — вон, — холодно распорядился дракон, но тут же передумал. — Хотя, стой, по поводу места и правда распорядись завтра, чтобы к утру все было готово. А теперь свободна.
В кабинете снова остались только мы. Константин потянулся к чаю, сделал несколько глотков. Я так и держала папку в руках.
— Клади на стол и бери чай, — приказным тоном велел мне Зеллер, на что я засопела в ответ.
Он еще мной не командовал!
— Ирина, чай, быстро, — повторил Константин, теряя терпение.
— Вы это специально, — выдавила из себя, не двигаясь с места.
Мужчина тяжело вздохнул, закатывая глаза.
— А как иначе? — подтвердил племянник Фаины, вставая с места и подходя ко мне. — Грызун мой, имею полное право. И пощупать в том числе. Зачем еще нужны домашние питомцы?
— Да я вам сейчас! — я вновь замахнулась, но в мгновенье ока была обезоружена.
— Так, боевой хомяк, чай пей, — меня развернули к столу и моей же папкой придали ускорение, а после мужчина вернулся на свое место.
Я так и замерла, не сев на предложенное кресло. Дуясь на его поступок. Константин тем временем выпил свой чай и вопросительно посмотрел на меня. Потом вздохнул и, забрав кружку с чаем принесенную мне, выпил и ее тоже.
— А теперь поехали. Там, говоришь, концерт сегодня, — встав с места, мужчина ловко подхватил меня под локоть и потянул за собой, не забыв захватить с вешалки мой рюкзак.
Он практически выволок меня из кабинета. А я очередной раз почувствовала себя мелким зверьком в лапах хищника. Чувство самосохранения настоятельно советовало бежать со всех ног, но что-то другое, безрассудное и необъяснимое, желало знать, что же будет дальше.