Даша убегает в сторону кухни, а я тихонько приоткрываю дверь небольшой спальни. Уютно, по-женски, без дизайнерских выкрутасов, и моднейшего интерьера. Просто и красиво. Ночник окутывает мягким розоватым светом кровать, на которой сладко посапывает моя дочь, обняв белого плюшевого медведя.
Место рядом с Дарьяшей смято, видно, что ее мать спала рядом, пока я не пришел, одеяло в цветастом пододеяльнике откинуто второпях. Мне это не нравится, уже и спать вместе легли, хотя в гостиной есть диван. Ревность жжет горло, автоматически поправляю постель, уничтожая доказательства присутствия бывшей жены. Даже я не позволял себе спать возле дочери.
Посидел возле спящей девчушки, успокаиваясь. Я не хочу делить ее ни с кем, но Мишка прав, Дарьяша растет не в детском доме, и ей нужна мать. Несколько раз думал, как их с Дашей познакомить по-настоящему, сказать, что она мать. Но тогда дочь захочет жить вместе, а я не смогу, терпеть рядом ту, от которой до сих пор рвет крышу. Даже ее нежный аромат, которым пропитаны вещи в этой комнате, сводит с ума, вызывая интимные воспоминания о нашей прошлой жизни.
- Идем, - приоткрывается дверь и в аромат хозяйки комнаты вмешивается офигенно соблазнительный запах вареников. Снова дэжавю, запах из прошлого. Вареники, которые делала кухарка или Настя, пахли по-другому.
Прошлое настигло и в кухне, когда, помыв руки я присел на табурет и взял вилку. Даша поставила возле меня тарелку с варениками, слепленными ее руками, по-особому, как она только умеет. Были в кучке и творения Дарьяши, просто слепленные без складок, со сведенными концами, круглые и аккуратные. А рядом с варениками стояла плошка со свежей домашней аджикой, а не с покупным соусом. Как я по ней соскучился!
- Помидоры еще не очень, тепличные, - оправдывается Дарья, кивая на аджику. – Но вроде вкусно.
Она всегда терла свежие помидоры на терке, добавляла чеснок и хрен, аромат стоял такой, что слюни чуть не капали. Мне же всегда подавали к вареникам сметану или покупной кетчуп, который я терпеть не могу.
Окунаю вареник в аджику и прикрываю глаза от наслаждения, откусывая.
- М-мм…, - урчу, представляя, что все вернулось, и моя Дашка сидит рядом, наблюдая за эмоциями. Она всегда так делала, не ела сразу, сначала наблюдала за мной.
Она и сейчас сидит рядом, зябко кутается в теплый халат, только не смотрит на меня, насупилась и разглядывает сахарницу, будто впервые ее видит.
- Очень вкусно, спасибо, - благодарю, просто потому что хочется увидеть ее радостные глаза.
- Я скажу Дарьяне утром, что тебе понравилось. Она все переживала, что ты не приедешь.