После поражений 1942–1943 гг., как известно, основные принципы германской оккупационной политики претерпели коренные изменения. Соответственно изменились цели и методы пропаганды. Хотя главная цель — победа в войне с СССР — осталась прежней, на первый план был выдвинут ряд других, без достижения которых нечего было и думать о главной. Этими целями были следующие: еще больше повысить лояльность населения; увеличить количество рабочей силы для выезда в Германию или для работы на оккупированных территориях; создать местные военные формирования для борьбы на фронте и против партизан в тылу.
По мнению немецких пропагандистов, этого можно было достигнуть только обещанием населению всевозможных «прав и свобод», чтобы оно почувствовало, что «принимает участие в решении собственной судьбы», т. е.: созданием своего национального «правительства», формированием «национально-освободительных армий», обещанием аграрной реформы, заигрыванием с молодежью и интеллигенцией и т. п.
Не был исключением в этом процессе и Крым. Однако следует сказать, что до середины 1942 г. здесь не было органов, которые осуществляли бы систематическую пропаганду. Это обусловлено тем, что Крым долгое время был районом боевых действий, а потом считался тылом армии, воевавшей на Кавказе. Поэтому, хоть и была создана гражданская администрация генерального округа «Таврия», по сути всеми оккупационными вопросами здесь занималась военная администрация, к которой к 1943–1944 гг. перешла вся полнота власти. Этим соперничеством между гражданскими и военными властями и обусловлена «крымская специфика» оккупационной политики немцев и их пропаганды по поддержанию этой политики.
Появление иностранных добровольцев
в немецких вооруженных силах
К. К. Семенов
Отечественных историков уже давно мучает вопрос, чем же, собственно, было вызвано разрешение Гитлера на участие в Восточном походе войск союзников Германии по Антикоминтерновскому пакту и иностранных добровольцев. Излюбленным ответом большинства из них является горячечный бред о «восполнении потерь»>{140}, но о каком восполнении и о каких потерях можно говорить в первые дни войны? Ни Гитлер, ни его союзники, ни иностранные добровольцы не могли себе представить масштабов начавшейся войны и предвидеть страшные людские жертвы.
Сам Гитлер думал об участии иностранных добровольцев следующее: «Считаю это важным политическим актом, даже более важным, чем военная сторона вопроса. Необходимо предложить сформировать подобные легионы и правительствам мировоззренчески близких нам стран — Италии, Испании, Хорватии»