Повсеместное распространение казенной монополии на торговлю спиртным объясняется прежде всего большими доходами от питейной продажи, поскольку ведро водки в розничной торговле шло по ценам примерно в три раза выше стоимости. Эти выгоды определили, в конечном счете, неудачу любых попыток ограничить размах «государева кабацкого дела».
Обычно в уездный город из Москвы приходило указание: с открытием кабака жителям избрать кабацкого голову — «человека добра и прожиточна, который был бы душею прям». Помимо честности, требовались. и финансовые гарантии, ведь своим прожитком неудачливый торговец возмещал казенный убыток. Этому прямодушному человеку приходилось напрягать. все силы, чтобы более эффективно по сравнению с предшественниками спаивать своих соседей и собирать «напойные» деньги непременно «с прибылью против прежних лет»; т. е. фактически ему «спускалось» плановое задание, которое следовало не только выполнять, но и перевыполнять.
Для этого ему не следовало ни под каким видом «питухов от кабаков не отгонять»; допускалась выдача вина в долг и даже под заклад вещей и одежды. Все расходы на заготовку вина (по «истинной цене» — себестоимости) и полученные доходы от продажи записывались в специальные кабацкие книги, подлежавшие тщательной проверке.
С государством необходимо было рассчитаться, и кабатчики старались всемерно увеличивать торговлю. Строить постоянный кабак было накладно, поэтому они разворачивали временную продажу. Кабаки открывались при любом стечении народа: на ярмарках, церковных праздниках, местных торжках — везде, где можно было уловить покупателя. Стационарные питейные заведения формировали «гуляй-кабаки» — передвижные филиалы, систематически снабжавшие своей продукцией население округи. На Кольском полуострове тамошние кабацкие целовальники на кораблях добирались даже до самых дальних рыболовецких артелей, чтобы максимально увеличить торговый оборот. Сохранились жалобы местных крестьян, просивших власти прекратить такие услуги и даже согласных уплатить требуемую сумму, лишь бы убрать кабак из своей волости>{89}. Но на такие меры правительство шло крайне редко.
Там же, где продажа была выгодна, претенденты на откуп вели за это право активную борьбу, в некоторой степени облегчавшую контроль за слишком ретивыми кабатчиками. Порой только из доносов «конкурирующей фирмы» в Москве могли узнать, например, что в далеком Иркутске купец Иван Ушаков в 1684 г. незаконно поставил несколько новых кабаков и ввел круглосуточную торговлю своей продукцией.
От местных властей требовалось обеспечить наиболее благоприятные условия содержателям питейных заведений: их надо было