Другого бы крохобора и жмота за такое расстреляли. Но Кулику повезло и на этот раз. В марте ему присвоят, не без доброты Сталина, звание «генерал-майор» и будут держать в распоряжении наркома обороны, решая, что с ним делать дальше.
И вот в сентябре – октябре 1942 года он выезжает на Калининский фронт снова как представитель Ставки ВГК для оказания помощи в организации наступательных операций 22-й армии по разгрому белыйской группировки противника.
В апреле Кулику присваивают очередное звание «генерал-лейтенант» и назначают командующим 4-й Гвардейской армией. В августе армия под его командованием вошла в состав Воронежского фронта и участвовала в Курской битве, Белгородско-Харьковской наступательной операции и боевых действиях на Левобережной Украине.
Но и тут получилось, как всегда: за неправильное использование войск армии при ведении боевых действий Г. И. Кулик был в очередной раз отстранен от командования и с октября 1943 г. находился в распоряжении Главного управления кадров. Только в январе 1944 г. ему находят место – заместителя начальника Главного управления формирования и укомплектования войск Красной Армии. Но Григорий Иванович не справился и на этой работе. Его опять снимают с занимаемой должности, а в июне 1944-го опять понижают до звания «генерал-майор». Опять всплыли его «бытовая распущенность, нечистоплотность и барахольство».
Начальник Главупраформа генерал-полковник Смородинов докладывал о своем заместителе следующее:
«Тов. Кулик окончательно подорвал свой авторитет не только в глазах офицеров и генералов Главупраформа, но и в глазах руководящего состава военных округов. Всем известно, что Кулик в сентябре-ноябре месяце привез с фронта пять легковых машин, двух племенных коров, незаконно использовал красноармейцев на строительстве личной дачи под Москвой.
Кроме того, по сообщению Главного военного прокурора Красной Армии, 22.2.45 г. Кулик, будучи в августе месяце 1944 года в Крыму, присвоил себе в Кареизе в поселковом совете (спецпереселенцев) дачу с имуществом – мебелью, посудой и т. д. без оплаты стоимости.
Для охраны дачи выставил часового – бойца погранотряда Субботина. Боец Субботин, получив от Кулика приказание охранять его дачу, оставлен на произвол судьбы, снят со всех видов довольствия, и, несмотря на неоднократные письма бойца Субботина к Кулику, последний никаких мер не принял».