- Что это значит, Кристина? – обернулся я к девчонке, которая топталась поодаль, с опаской посматривая на третьего мужика, а тот бодрой походкой подошел ко мне и, направив на меня «макаров», заявил:
- Ко мне обращайся. Кристина моя дочь.
Голос у Сутулого был скрипучий, прокуренный и спокойный, даже тихий. Я оценивал врага, глядя ему в водянистые голубые глаза, ярко выделяющиеся на бледном лице. Такой выстрелит и не дрогнет.
- Она никогда не говорила, что у нее есть отец. Как к вам обращаться?
Даже подозревая, что привезли меня сюда не для вежливого разговора, я пока не ерепенился. Это было бы верхом глупости, учитывая явное превосходство противника.
- А вот мне она о тебе, фраерок, много чего в малявах поведала. Называй меня Александр Семенович. А это мои бойцы – Николай и Степан. Вижу по глазам, ты понял, что мы люди серьезные. – Сутулый посмотрел исподлобья, сухо улыбнувшись. Я понял, что разговариваю с блатным с зоны. Твою мать. Дело плохо. Виола не рассказывала мне, что отец Кристины сидит в тюрьме. Значит, это никак не влияло на судебный процесс.
Или были другие причины такого молчания? Отец-преступник, живущий по понятиям, - это угроза и еще какая. Такой не погнушается отомстить за поруганную честь своей дочери. Но попробуем договориться. Надо понять, что им конкретно нужно.
- И что вы от меня хотите? – спросил я, не показывая страха. Старался делать вид, что нахожусь здесь по доброй воле. Блатные хорошо читают людей.
- Зависит от твоей сговорчивости.
Значит, дело в деньгах. Как всегда – всё дело в них. Интересно, на какую сумму он оценивает «честь» своей дочки? Но я не спрашивал «сколько», а молчанием выражал согласие выслушать Александра. Он, кажется, оценил мою готовность и сообщил:
- Ты наверняка спрашиваешь себя, почему мы здесь, что это за дом. – Он обвел свободной рукой роскошную гостиную, подошел к мраморному камину и потрогал семейную фотографию в толстой рамке, на которой были изображены какие-то люди. – Мы в гостях у нашего хорошего друга. Он разрешил пожить здесь какое-то время. Что очень удачно – нам нужно пересидеть тут и не высовываться. Ты погостишь недельку, - сообщил он твердо, очевидно не ожидая никаких возражений, и я понял, что раз они прячутся, то, скорее всего, сбежали с зоны. Удачно им подвернулся этот дом. Никто сюда не сунется в это время года. Да и Виола не знает, куда я поехал.
- Вижу на твоем лице, фраерок, работу мысли. Не хочешь гостить? – насмешливо спросил Сутулый, глядя исподлобья.
- А вы бы хотели на моем месте? – спросил я, глядя по сторонам в поисках путей отступления.