Тогда двое самых молодых и быстроногих, получивших почти весь запас гранат, рванули с разных сторон к машине. Как и планировалось, добежал только один, упав рядом с развороченной гусеницей, в слепой зоне датчиков движения. Второй, не добежав шагов двадцать, лежал на земле в нелепой позе, разбросав руки. Сухая земля жадно впитывала кровь и засыхала на глазах.
Отдышавшись, боец одним прыжком вскочил на башню, заорав:
— Вотан! — после чего привел в действие весь запас гранат.
Эйден не верил своим глазам. Враг, который должен был убить их всех, повержен.
— Ааааа! Орали уцелевшие бойцы. — Уходим к реке! — закричал Эйден. — Быстро, быстро! Врассыпную!
И они бросились к реке, до которой осталось каких-то семьсот-восемьсот шагов. Чутье опытного солдата не подвело. Это был не конец. Казавшийся безобидной птичкой в небе, беспилотник снизился, зашел по дуге и пустил ракеты. Взрывом Эйдена бросило на землю, оглушив на несколько минут. Очнувшись, он встал на четвереньки, борясь со звоном в голове. — Ну все, теперь точно смерть! Во имя Вотана, я погиб, как воин! — билась в голове мысль. Но смерть не приходила. Эйден стоял в той же нелепой позе, не понимая, почему он еще жив. Смерти он не боялся, но и торопить ее не хотел. Мозг работал с невиданной интенсивностью. — Точно! Он же думал об этом. Не могут эти машины стрелять куда попало. Они должны убивать врагов, а не косуль и кроликов. Если его не убивают сейчас, значит он не враг. А не враг он потому, что враг ходит на двух ногах. И Эйден на карачках пополз в сторону воды. Через двадцать минут он упал лицом в реку, жадно хлебая теплую мутноватую воду.
— Ну ты смотри, вот стервец, уйдет же.
— С вас десять дариков, сиятельный, — почтительно сказал уже известный нам Мастер. — Парень-зверь. Он еще и от ножа избавится, вот увидите.
— Еще на десять золотых спорим?
— Принято!
* * *
Двумя годами ранее. Ниневия. Институт изучения наследия Пророка. Барух.
Научная конференция должна была пройти в день летнего солнцестояния, как и всегда. Так было заведено еще в незапамятные времена. Любили предки знаковые события под красивые даты подгонять. Барух все эти месяцы вкалывал, как проклятый. Он выполнял свой немалый объем работы, и попутно перелопачивал совершенно чудовищные массивы данных, которые можно было отнести к этому треклятому пророчеству. Он, как настоящий ученый, сделал несколько допущений. Во-первых, не мог сам Пророк в своем пророчестве писать про низменные физиологические процессы. Это же абсурд. И второе, Англичанка — это вовсе не имя. Это женщина родом с полуострова Ангельн, что в королевстве вандалов.