Тела на земле захрипели, начали хрустеть конечностями, выгибаться во все стороны, трясти головами, как бесноватые из западных фильмов. Он не смотрел на них, не видел, что именно сделал своим невольным призывом. Однако не успел попаданец закончить напитку своего била духовной энергией, как вслед ушедшему кличу появился новый, уже из другой глотки, а потом к нему стали добавляться и остальные.
Первым поднялся Кань. Мальчишка с самого начала вопил во всю мощь своих легких, вот только его тональность постепенно менялась, затихала, а затем разгорелась вновь, а теперь в голосе вместо ужаса звенела сталь. Его клич подхватил Акургаль, закричал с надрывом, злобой, стыдом, решимостью. Камей, Вань, даже Ма и потом, тяжело, почти с неохотой — Уру. Лишь двое человек так и осталось валяться в корчах на черной дорожной пыли. Юншэн, что сейчас испытывал вместе с душевными еще и телесные муки. И Чжан Юлвей — аристократ, мечник, самый сильный боец их отряда.
— Вперед! — Скомандовал Стас. В этот раз они работали в унисон. В этот раз никто не ставил под сомнения его команды. В этот раз они сознательно пошли на смерть во имя чего-то большего.
Защелкала праща Каня. Мальчишка умудрялся пускать снаряды чуть ли не вдвое быстрее, чем его обычная скорость. Придворный остановил их одним небрежным жестом, однако маленькая доля секунды и характерное щелканье привлекли внимание, дали возможность Ксину оглянуться по сторонам, заметить неожиданную подмогу и крикнуть единственную правильную фразу:
— Бейте в навершие на шапке!
И они ударили, как единое целое.
— Пробный выпад снежного барса! — Хор Камея, Уру, Иккагецу, шорох пылающих алым наконечников копий.
— Стон земли от гневного топота стаи разъяренных вепрей! — Дубинка в руках улыбчивого пожилого мужчины вибрирует так сильно, что сквозь силуэт нельзя понять очертания. Такое умение опасно и для своего пользователя, но Ваню даже не нужно стискивать зубы: он улыбается, глядя, как понемногу трескается и покрывается сетью мелких ранок кожа от кончиков пальцев до локтевого сустава. Как слезает кожа, словно от ожога и кое-где даже обнажаются кости. Он спокоен, непоколебим и тверд. Потому что урон, который Вань выдаст, будет в разы сильнее полученного.
— Дарящий прохладу вэй, настигающий тигров йи! — Добродушный басок десятника обретает свинцовые оттенки, оттеняет, добавляет объем, но не перекрывает голоса своих подчиненных, лишь свистит в причудливом хвате широкий до несуразности меч.
— Падающая звезда! — Завершает Саргон парад техник. Железное било под завязку напитано Ци. Оно начало резонировать, как дубинка Ваня, гореть огнем, как копья остальных. Напиталась и железная цепь, чтобы выдержать мощь удара, и даже деревянное древко, чтобы не разлететься в щепки от сжатия жестких и твердых пальцев подростка.