Демон тоже не обратил особого внимания на свою последнюю жертву. Сразу после убийства, он небрежным движением метнул вторую часть копья Стаса. Ту, на которой оставалось острие.
Измазанный кровью кусок плохонького железа с обломком деревянной рукояти пронзил живот попаданца ровно в том же месте, что и его атака — тело демона. Тот бросал свой снаряд лениво и без замаха, но щуплое тельце Саргона все равно швырнуло инерцией на равнодушные плиты внутреннего двора.
Во рту быстро образовался металлический привкус, пришлось сплевывать. Один раз, а потом второй, третий… Стало не хватать воздуха, появились хрипы, а туман вокруг вдруг сгустился, прыгнул в глаза, мешая рассмотреть все, что дальше собственной руки...
Станислав Кречетов стонал и трясся от боли на мостовой мелкого, никому не нужного форта в забытом всеми Богами месте. Он натужно шевелил конечностями, словно бабочка, пришпиленная булавкой, пытался царапать немеющими пальцами древко, втиснуть в сжатые легкие хотя бы немного кислорода и изо всех сил распахивал глаза, но больше ничего в них не видел.
Он так и не заметил, как демон подошел к его телу, поднял багрово-фиолетовую ступню. То, что не смог завершить простой хорн, решил закончить их предводитель.
Не заметил, как у монстра появился новый противник.
Не заметил, как статный воин Императора в короткой, но яростной схватке опрокинул демона-культиватора, изрубил не уступающее прочности стали тело на куски.
Не заметил, как опоздавший защитник походя закрывает глаза всем трем трупам, включая самого Саргона.
Он не видит этого, потому что больше не может.
Стас умер от потери крови, лишь на пару секунд пережив своего убийцу.
Стылый воздух форта ворвался в его легкие внезапно, с бескомпромиссной жестокостью налета демонов на крепость. Стас едва не подавился щедрой порцией кислорода, но сумел сдержать кашель и рвоту. Лишь согнулся, обхватил руками диафрагму, задышал часто, поверхностно, но очень жадно. Так, как дышал после получения смертельной раны.
Нос ощутил привычную в новом мире вонь от тел новобранцев вокруг, в уши ввинчивались крики коменданта. А чувство дежавю жгло тело ровно в том месте, где еще недавно торчал обломок копья.
Совсем не то ожидал ощутить Станислав после своей второй смерти. Хотя бы потому, что гибель от грязной раны в животе оказалась куда болезненнее, чем выжженный за мгновение мозг.
"Я сплю? Брежу? Это все было игрой?"
Он медленно выпрямился, опустил руки с "дыхалки" на живот. Тело сотрясал озноб от пережитого, ужасно хотелось задрать грязные тряпки, в подробностях рассмотреть свою дряблую кожу на месте раны. Невероятным усилием воли Саргон ограничился только коротким ощупыванием. И лишь затем обратил внимание на обстановку вокруг.