Конь так долго рвался на свободу, что веревка натерла ему губы и оставила на них кровавые следы. Бока покрыты и старыми шрамами от побоев, и свежими, сочащимися сукровицей рубцами. Конь – животное ценное, однако Теламон явно не жалел хлыста. Неудивительно, что Свирепый ненавидит и боится людей.
– Спокойно, Свирепый.
Гилас вытянул руку, давая коню учуять свой запах.
Свирепый закатил глаза так, что показались белки, прижал уши и раздул большие круглые ноздри.
– Помнишь меня? Два лета назад я один раз ездил на тебе верхом.
Продолжая говорить, Гилас распутывал веревку. Мальчик старался не смотреть Свирепому в глаза и не подходить к коню слишком близко, иначе тот почувствует себя в западне.
– Я тебя кормил, помнишь? На сыр ты наступил, но оливки съел, а потом ускакал.
Гилас снова вытянул руку. Все тело Свирепого напряглось, как натянутая струна. Гилас подождал, потом легонько коснулся ладонью плеча лошади. Свирепый вздрогнул и фыркнул, переступая с ноги на ногу.
– Все хорошо, – успокаивающим тоном продолжил Гилас, ласково гладя разгоряченного, покрытого пóтом коня. – Ты же чувствуешь, что я не причиню тебе вреда, правда, Свирепый?
И снова ноздри коня раздулись, но он слушал мальчика. Гиласу казалось, что он на верном пути.
Вдруг Свирепый тряхнул головой и опять прижал уши. Закатив глаза, он испуганно фыркал. В следующую секунду Гилас тоже услышал мужские голоса у реки. Зря он считал Воронов никудышными следопытами. Быстро же они нашли нужную тропу!
– Извини, Свирепый, но мне надо уносить ноги, и побыстрее!
Выдернув веревку из терновника, Гилас вскарабкался на спину коня, схватился за его гриву и ударил Свирепого пятками по бокам.
* * *
Жеребец ненавидит Воронов так же сильно, как и Гилас. Конь всего лишь один раз возмущенно заржал (как посмел человек влезть к нему на спину?), а потом во весь опор понесся через луг. Стараясь держаться покрепче, Гилас прижимался к напряженной шее лошади. «Только бы не упасть!» – молился он.
Позади раздались крики, мимо бедра Гиласа просвистела стрела. Еще одна упала в траву рядом с передней ногой Свирепого.
Галопом обогнув каменный выступ, они нырнули в заросли ив. Ветки хлестали Гиласа по рукам и ногам. Но он упорно держался за своего скакуна. Если мальчик упадет, ему конец.
Вот они вылетели из-под ив и поскакали вверх среди густых зарослей папоротника-орляка и сосен, а потом понеслись вниз по крутому лесистому склону. Внизу дорогу им преградило упавшее молодое дерево. Гилас потянул за веревку, давая Свирепому понять, что препятствие надо обойти, но она была привязана только с одной стороны узды. Не обратив на мальчика внимания, конь перемахнул через дерево. Когда он приземлился, Гиласа тряхнуло так, что мальчик чуть не слетел со спины жеребца.