В качестве «тросика» была информация о Симин Сарда, добытая частично им самим и частично полученная от сотрудника МИ, ее бывшего куратора, первого, кто подобрал художницу Симин и привлек к работе в МИ.
Ее куратор Каве Сами попал в плен к игиловцам с еще несколькими бойцами из КСИР, и, когда их в ходе спецоперации освободили русские, под давлением российских контрразведчиков он переметнулся. Сдал все секреты и отсиживался теперь в России. Выдал и подноготную Симин. А она, узнав, что авторитетный для нее Каве, считавшийся в Иране павшим смертью храбрых, жив и работает на русских, да еще и выдал ее тайны, сломалась и стала податливый, безопасной, словно из осы вытащили ядовитое жало.
С художницей доктор Фируз — ученый, сотрудник Медицинского университета Тегерана, специализирующийся на изучении водорослей, познакомился случайно. Но вскоре, узнав о ней больше и попав в передрягу с МИ, пошел на крайние меры.
Симин он завербовал на грани фола, и теперь сотрудница Министерства информации прикрывала его, разведчика нелегальной разведки России, полковника Фируза, прожившего в Иране уже тридцать лет.
Вот и сейчас, когда из Центра пришло указание переправить Акчан с детьми сперва из Ирака в Иран, а затем и в Россию, он задействовал Симин, благо она в эти дни оказалась не за границей.
Он бы и сам справился, но с риском. Был у него знакомый курд, который снабжал его запрещенным в Иране алкоголем, если требовалось кого-то напоить. Но доставлять Акчан с детьми из Бане в Тегеран слишком опасно. Совсем другое дело в машине Министерства, да еще когда за рулем сотрудница с удостоверением. Никто не придерется.
Симин часто летала за границу. И в США, и в Латинскую Америку, и в Турцию, и в Европу. Легендированная как художница, довольно известная, и не только в Иране, девушка легко перемещалась по миру, кроме Израиля, конечно.
Она занималась работой с эмигрантами, встречалась с ними на светских мероприятиях, слушала их пламенные антииранские речи, провоцируя, вызывая на откровенность и записывая болтовню оппозиционеров. Затем эти дискредитирующие разговоры прокручивали по радио и телевидению в Иране, демонстрируя гнилую сущность типов, предавших отчизну за деньги. Но это была одна сторона медали. Девушка руководила группой, которая ликвидировала некоторых неугодных, опасных для ее родной страны людей.
Фардин, проводя отпуск в Венесуэле, и не только отпуск, но и конспиративную встречу с куратором из Центра, оказался невольным свидетелем очередной такой ликвидации. Симин использовала его как фигуру прикрытия, обосновав свой внезапный прилет в Венесуэлу из Штатов, где проходила ее выставка, желанием встретиться с любовником и отдохнуть с ним вместе несколько дней. Тогда Фируз и догадался, что она не просто художница, хотя до того пребывал в счастливом неведении.