Корней утерся рукавом и увидел, что слезы чуть светятся на солнце, – даже жидкости из его организма источали сияние.
Минуту назад плакавший, он улыбнулся. Придумал же идиотскую шутку…
Интернет так и не появился. К своему стыду, Корней, дитя Всемирной паутины, не имел ни малейшего представления, как долго способны работать дата-центры без вмешательства человеческого фактора. Без посредника между спутниками и его смартфоном. Пока есть электричество в розетке? Дизель в генераторах? Сетевые устройства отключатся, Сеть забредит, лишится волшебной связности. Информация, поблуждав по резервным маршрутам, распадется на сегменты. Сайты вымрут, как мамонты.
А атомные станции? Они обесточатся автоматически? А переведенные в аварийный режим химзаводы? Взорвутся реакторы АЭС или просто замрут? Что произойдет с ядерным топливом в охлаждающихся резервуарах? Через сколько дней вышедшие из-под контроля изотопы превратят мир лунатиков в радиоактивную пустыню?
Он представил спящую Оксану: пепел оседает на ее веках, кожа чернеет, темная кровь струится из ноздрей. Картинка была настолько четкой, что он позабыл об управлении и в последний момент отвел автомобиль от разделительной полосы.
«Как странно, – подумал он. – Оксана, Камила и Филип значат для меня больше, чем мама и друзья из Украины».
А были ли у него друзья на родине? Бывшие коллеги («привет-пока»), встреча с сокурсниками дважды в год, приятель, чтобы опрокинуть стопку и поорать в караоке, – это, конечно, было. Но истинные друзья?
За полями выросли высотки. «Ленд Крузер» проехал островок красной черепицы и вырулил на проселочную дорогу. Ветер приглаживал высушенную жарой траву. Солнечные лучи прошивали облака.
Корней поплутал по уютному пригороду. В окнах домов, словно языческие маски, белели лица пражан.
Снова трасса, вороний грай над «Европарком», смятая гусеница товарных вагонов под эстакадой.
Нусельская улица, избегнувшая, на первый взгляд, кровавой участи туристических зон. Внедорожник подъехал к коричневой пятиэтажке. У подъезда мухи и бурая клякса засохшей крови.
Корней набрал номер на домофоне. Звонить кому-то – так обыденно и так странно в сдвинувшейся реальности. А еще страннее было то, что хозяева, прошуршав из динамиков, без лишних вопросов отомкнули магнитный замок.
Он поднялся на третий этаж и постучал. Металлические двери открылись – издатель Соловьев выбросил тесак, метя в незваного гостя. Но Корней предусмотрительно отбежал к лифту.
Начальник («Мне снилось, что я засунул твою голову под лезвие резака») выкарабкался на площадку. Он шел по-обезьяньи, ссутулившись, почти касаясь руками пола. Борода была мокрой от обильно текущей слюны.