Девушка так замечталась, что даже не заметила, как ушла госпожа Лавиния — так называли портниху её помощницы. Хотя та прощалась с ней, и Зина ей даже что-то ответила — но это как-то прошло мимо её сознания. Когда ощущение эйфории немного спало, Зина переоделась обратно при помощи горничных и отправилась в библиотеку, изучать найденные книги. Первой она открыла «Этикет для благородных леди», села в удобное массивное кресло в кабинете и углубилась в чтение.
Чтиво оказалось не то, чтобы увлекательным, но познавательным. Зина читала до самого обеда, на который её пришёл позвать мажордом. А вот за обедом Зине пришлось снова попросить лакея оставить её одну, потому как девушка хотела потренироваться. Книгу по этикету она захватила с собой и теперь, разглядывая лежащие перед ней приборы, вспоминала, какой из них для какого блюда, периодически сверяясь с брошюрой. К концу обеда девушка была уверена, что уже не перепутает вилку для салата с вилкой для рыбы.
После обеда Зина решила немного отвлечься от изучения этикета и стала просматривать бумаги, лежащие на письменной столе и в ящиках стола. Ей хотелось найти побольше информации об Эжении, о том, с кем она общалась, с кем дружила. Ведь на балу, помимо герцога, наверняка будут и другие знакомые графини, а она-то их знать не знает. Конечно, вряд ли она тут найдёт портреты всех друзей и подруг графини де Лавиньяк, но хотя бы какую-то переписку обнаружит, а еще лучше — личный дневник. В романе не упоминалось, что Эжения вела дневник, но в романах многие подробности жизни персонажей авторы опускают, так что всё возможно.
Из найденных писем Эжении, Зина поняла, что чаще всего та общалась с некой Мари ле Фондани — вдовой графа Канопорского, маркизой Лилиан де Бокенфорт и баронессой Клодией Шарде. Смутно девушка припоминала эти имена в романе, но персонажи были проходными и не запомнились. Из мужчин ей писали несколько поклонников, где самым настырным был граф Даниятский: в последнем письме он прямо намекал, что теперь, когда графиня свободна от обязательств по отношению к герцогу, он надеется увидеть её в своей постели. Конечно, там всё было написано более завуалировано, но смысл проглядывался вполне очевидный. Зина возмущенно откинула письмо в сторону: вот нахал! Похоже, Эжения пользуется популярностью у мужчин, и теперь, когда герцог дал ей отставку, Зине придётся отгонять от себя чересчур ретивых кавалеров, претендующих на должность её любовника. Как же это всё неприятно! Еще и не пошлёшь ведь графа, маркиза или виконта в известном направлении, отшивать придётся вежливо, в соответствии с этикетом. Единственное, что успокаивало Зину — так это то, что она сама — графиня, и все эти охочие до её тела аристократы, ничего не смогут ей сделать в случае отказа.