Раз за разом в повторяющиеся арпеджио арф врывался далёкий голос скрипки — и это было похоже на пробуждение ото сна в последние часы ночи.
Всё это продолжалось довольно долго, не с точки зрения времени на часах, но с точки зрения ощущений, растягивавших минуты.
И вдруг раздался звук из правой части арены — справа от спящей Женщины, у которой мы видели в основном голову в обрамлении прекрасных волос, и тело которой, прикрытое тонкой тканью, было ориентировано по осям арены, от центра двух наших галерей по направлению к входной двери, сопротивление которой я преодолел, входя в Святилище.
Звук продолжался, смешиваясь с волнообразным журчанием арф, и тридцать пять грациозных танцовщиц плавно вошли в Храм через маленькую боковую дверь, так низко расположенную над полом, что обычному человеку пришлось бы сложиться вдвое, чтобы пройти через неё. Каждая танцовщица сделала по два небольших шага, прежде чем выпрямиться, и, пройдя один ярд, согнулась снова. Выпрямляясь, эти грациозные дамы склоняли головы назад и отводили руки за спину, а склоняясь к земле, они касались пола кончиками своих тонких пальцев.
Этот волнообразный марш создавал эффект морских волн, попеременно вздымающихся и утихающих в такт томных арпеджио.
Это был танец воды, искусство, изучаемое женщинами, посвящёнными в Храм Рыцарей Золотой Стрелы, в качестве религиозной службы.
Костюм каждой из танцующих жриц состоял из белого тонкого шёлкового платья, ниспадавшего до щиколоток, но с разрезами по бокам до самой талии.
И таким образом часто было видно их прекрасные ноги во всей их трогательной наготе.
Верхняя часть их тел, от талии до плеч, была едва прикрыта, и широкая зелёная лента была дважды обёрнута вокруг живота и ягодиц каждой, подчёркивая их формы. Лента была завязана большим бантом на левом бедре.
У всех наших жриц были длинные волосы — ибо так их и отбирали — и все они были блондинками, поскольку Утренняя Звезда не может родиться ни от расового смешения, ни от южных народов. Утренняя Звезда принадлежит арктическому Северу.
Шатенки и брюнетки не должны обижаться, ибо это есть Закон, и человеческие предпочтения ничего здесь не изменят.
Ничто не решается из соображений человеческого удовольствия, и у каждой расы есть своё предназначение и своё величие.
На лбу каждой из танцовщиц сияла прекрасная пятиконечная звезда из бриллиантов. Они держались на узких золотых лентах, закреплённых на затылке поверх ниспадающих подобно водопаду распущенных волос. Под бледным зеленоватым сиянием Конуса их отблески казались серебристыми.