Понимая, что проигрывает, Рихтер гневливо ворчал, однако, отступил, и тогда вся толпа удалилась в туман. Тогда бургомистр постучал в дверь дома и громко позвал:
— Крюгер, отворите дверь, это Бартоломеус Скультетус.
Замок щелкнул, и на порог вышел взволнованный доктор Крюгер.
— Сумасшедшая толпа! — сказал он.
Бургомистр успокоил его:
— Я прогнал их. Как здоровье Якоба?
Врач ответил:
— Плохо. Я надеюсь только на чудо.
— Не отходите от него и не покидайте дом, — ответил озабоченный бургомистр, — надо сохранить все его рукописи. Я оставлю здесь двух солдат дежурить у дверей и сам наведаюсь позже.
Крюгер поблагодарил и скрылся в доме.
Бургомистр удалился.
Ян, Златоуст и Ясем все это время наблюдали за происходящим.
— Что будем делать? — спросил Златоуст.
Ян ответил:
— Даже не знаю. Там теперь дежурят солдаты в дверях.
Ясем настоял:
— Пожалуйста, давайте попробуем уговорить солдат пропустить нас!
Ян сказал:
— Попробуем, и будем молить Бога, что наши вопросы будут выслушаны, и мы получим на них ответы.
Они вышли к дому. Солдаты преградили им путь.
— Кто такие? — спросил один.
— Сюда нельзя! Уходите! — приказал другой.
Ян сказал им:
— Мы — Моравские священники Братского Единства. Направляемся в Лешно, но погода вынудила нас задержаться в Герлице. Мы очень хотим поговорить с господином Беме, так как считаем его одним из величайших философов.
— Нет! — строго сказал один из солдат.
— Идите своей дорогой! — приказал другой.
Ясем набрался смелости и попросил:
— Пожалуйста, позвольте нам! Сам Бог направляет нас к нему!
Солдаты и не думали их пускать, но вдруг дверь приоткрылась, как по волшебству, и изнутри послышался зов:
— Пусть заходят…
Солдаты отступили.
*
Они вошли в необычную мастерскую сапожника. На сапожном верстаке вместо ножей, шила и дратвы аккуратно были разложены записные книжки, перья и чернила. По всей мастерской были разбросаны многочисленные книги, а на стене висели колодки, лоскуты обувной кожи, иконы и изображения Спасителя. Мерцающая лампа освещала огромные песочные часы, а готовые башмаки и боты пылились в углу, под длинной полкой, прогнувшейся от тяжести книг.
Внимание Ясема особо привлекла лежащая на тумбочке огромная книга под названием “Христософия Якоба Беме”.
Сам философ сидел в кресле посередине комнаты, бледный и исхудавший, а над ним стоял доктор с микстурой в руках:
— Якоб, у тебя сильный жар. Пожалуйста, выпей эту микстуру.
— Брось, Крюгер, микстура мне не поможет! Скоро я отправляюсь к Богу, однако, мне надо завершить одно важное дело… — отвечал сапожник, тяжело дыша, и обратился к вошедшим: — Я попросил пропустить вас, потому что мне нужны присяжные заседатели…