- Все получилось, лорд? – хрипло спросила она, покашливая от неудачной затяжки стянутой у меня сигареты.
- Да, частично. Нам предстоит поработать, мисс Праудмур. По профилю.
- И какой же… кха! …у нас профиль?
- Как всегда, - иронично посмотрел я на рыжую любовницу через плечо, - Будем убивать.
Интерлюдия
На обрыве над неспокойным океаном стояла высокая фигура, всматривающаяся вдаль. Берег был безлюдным, но, в отличие от всех остальных берегов земли, на которой стоял наблюдатель, безлюдным он стал совсем недавно. Если бы высокое и худое существо умело б испытывать эмоции, то оно почувствовало бы удовлетворение от этого факта. Однако, жизни и эмоций в нём не было уже очень давно.
Внешний вид существа был сопоставим с человеческим, если можно представить себе представителя homo sapiens высотой около трёх метров. Мертвенно серая гладкая кожа, вопиющая худоба и одежды, выглядящие как развевающиеся по ветру лохмотья, лишь слегка прикрывающие наготу создания, тоже бы не вызвали доверия у случайного наблюдателя. Благо здесь таких не было, а то, если бы на этих берегах остался хоть кто-то из историков, либо высокопоставленных Инквизиторов, то он бы тут же уверился, что настали последние времена.
Надо сказать, что он бы не ошибся.
- Тармат Йон…, - проскрипело за спиной наблюдающего за морем существа. Названный медленно обернулся, рассматривая позвавшего его всеми своими четырьмя глазами, два из которых сияли белым мягким светом, а еще пара отдавала черной пустотой.
- Великопущ, - голос Тармата Йона оказался мягким и глубоким баритоном, с намеком на сверхъестественное эхо, - Ты не изменился.
Великопущ был неописуем. Его можно было отдаленно характеризовать как огромный ком вечно движущихся тонких лиан, ветвей и корней, усеянных шипами, которые периодически пытались принять человекообразную форму. У этой сущности размером с небольшого слона, не было каких-либо органов зрения или слуха, но оно определенно владело столь примитивными сенсорными возможностями, как и чем-то большим. Правда, эмоционально ничем не отличалось от того же Тармата Йона. Если первый был видоизмененной нежитью, то Великопущ никогда не был человеком, а значит, не имел представления о эмоциях.
Поэтому следующее, что он произнес, было:
- Еще двое. Идут.
Тармат Йон поднял глаза на чащу, что потихоньку наползала на обрыв. Та уже исторгла из себя еще две фигуры, неспешно двигающиеся к ним. Карион и Шегилл шагали бок о бок. Чудовищный зверь, источающий густую, темно-фиолетовую миазму, разъедающую траву под ним, шестиголовый, треххвостый, покрытый крупной зеленоватой чешуей, что была прочнее почти всего в этом мире, а рядом закованная в блестящие глухие латы фигура, ничем не отличающаяся по комплекции от обычного человека.