Хотя с их стороны я тот ещё живодёр… Вообще, по идеи, надо сдаваться. Ехать в отдел, а там уже все доказывать. Но… КамАЗ сраных НО.
У меня, что называется, подгорело. Та самая мощь богатырская что-то не просыпалась. Боец ОМОНа склонился надо мной, пытаясь как-то схватить. И тут, сам от себя не ожидая, рефлекторно лягнул его пяткой. Вроде не сильно, но все же. Сотрудник при исполнении, все дела. По головке явно не погладят.
— О-оу, — вырвалось у меня изо рта.
Послышался лязг затворов. Двое отошли от кровати… Стало ясно, что у них распоряжение гасить «опасного маньяка» при малейшем сопротивлении. Вот и допрыгался попаданец блин северный.
Теперь точно сдохну. Уже без крестиков, ноликов и сатанистов. Честно сказать, стало страшно. Да тут любой бы теперь пересрался! Зажмурил глаза, ощущая, как внутри все сжимается. Послышался громкий звук… Но это были явно не выстрелы.
Скорее, голос немолодого мужчины. Он громко (почти что как выстрел) вскричал:
— А-а-а-тставить! Я сказал Аа-ат-ставить!!! Стволы опустили! Вы что, клоуны, с башкой что ль не дружите???
Я открыл глаза. Не знаю, что тут случилось. Но меня пока не завалят. А это лучшее, чего можно желать в долбанной ситуации.
Заброшка была неплохо освещена. Кроме света с улицы и фонарей на оружии горел какой-то мощный прожектор. Потому я легко рассмотрел полноватого мужика с пышными усами и бакенбардами. Уже почти что старик. Старше меня лет на десять. Точнее, того меня, который был Я, а не этого сопляка.
Мужчина был красный от гнева. Держал в руках пистолет, будто хотел здесь всех положить. Командир, сразу видно. Бугаи робко опустили стволы и потупили взгляд. А усач продолжил орать.
— Вы что, не знаете, что к чему? Сказано всех проверять! Каждого, кто подходит под описание, брать живьём! Жи-вье-м, мудаки! А вы ему кишки чуть не выпустили!
Омоновцы (или кто они там) превратились в жалких детей. Лишь один вышел вперёд, твердо сказав:
— Господин полковник! Это точно не он. Этот черт серый на серебряную молодежь бросился. Хотел на дно залечь, падла. Хорошо хоть по камерам вычислили. По горячим, короче, нашли.
— Не он? Неон — это газ такой, кретин чертов! На кону будущее всего нашего отдела! Золотые дома подключились! Такой кипишь подняли. Мне аж оттуда (!) звонили! — командир показал пальцем вверх, будто говорил о каких-то богах.
Все сразу поняли, о чем речь и дружно кивнули. Один молодой вояка все ещё продолжал в меня целиться. Но его грубо толкнули в бок.
— Так! Света больше! А ну, сюда смотреть!
Последняя фраза относилась ко мне. Сразу несколько фонарей врезали прямо в глаза. Я немного прищурился и повернул башку в указанную сторону.