– Я не уйду, – твердо отчеканила я, кусая щеки изнутри и держа Агнелия за руку. Я должна ему помочь! Но как?!
– Г-глупая, м-маленькая де-девочка! – прошипел он, после чего закатил глаза и неестественно выгнулся, прокусывая губу до крови.
Его глаза почернели, а из груди и носа вырвалась тьма, словно он дышал ею. Словно он и был ею.
– Б-беги! – прокряхтел он, сжав мою ладонь и резко отпустив в следующую секунду. Но я осталась, даже не собираясь уходить. Не брошу! Ни за что не брошу, пусть это и выглядит глупо! – Я предупреждал.
Агнелий безумно рассмеялся, как настоящий злодей, и…
Я не успела понять, как он прижал меня к полу, нависая сверху. Хищный оскал, из которого сочились черные клубы тьмы, идущие вверх, путающиеся в пепельных волосах. Дым окутывал меня, не позволяя дышать. А Гравис плотоядно облизнулся, сверкнув чужими глазами. Глазами, в которых читалась жажда крови.
– Плохая девочка. Зря ты меня не послушалась, – зловещая ухмылка на родном лице вселяла страх. А в это время мы провалились в телепорт, очнувшись… в спальне, на кровати магистра.
– Агнелий! Приди в себя! – страшно. Очень страшно! Какая же я дура! Упертая дура!
– Поздно, – улыбка стала шире, и он свел мои запястья над головой, крепко держа их. Оставляя синяки от своих пальцев, на моей коже.
Я пыталась вырваться, но бесполезно. Даже магия отказывается подчиняться! А василиск наклонился к моему уху и томно прошептал:
– Будет больно. Очень больно.
После он провел языком дорожку от уха до ключицы, вызывая невольный стон удовольствия. Мужчина покрывал мою шею поцелуями, легонько покусывая, из-за чего внутри все сжалось в тугой узел. Его вторая рука проникла под мою кофту, двигаясь от живота к груди, попутно сжигая ненужную вещь. Оставляя меня в одном белье, которое тоже вскоре исчезло, не пережив кровавого огня. Обнаженная, беззащитная, в лапах хищника, который вот-вот меня сожрет. Страх смешивался с желанием. Ведь я любила этого хищника, что стал монстром.
– А-А-АЙ! – закричала я, а из глаз брызнули слезы.
Очередной поцелуй в шею оказался болючим укусом. Я чувствовала, как вытекает кровь из раны, горячим ручейком спускаясь вниз. Больно! Очень больно! А Агнелий словно наслаждался этим вкусом. Моим вкусом. Вкусом моей боли.
– Сладкая… Какая же ты сладкая… – с наслаждением садиста, он вдыхал запах моей крови, слизывая каждую капельку.
– Пожалуйста, хватит! – кричала я, когда он снова укусил меня, протыкая острыми клыками кожу. – Мне больно!
– Надо было уходить, когда я говорил, глупенькая, – прорычал он на ушко, оставляя очередной засос. – Теперь не убежишь!