Лодка была уже достаточно близко.
Странно, но именно сейчас в голову пришла мысль, что я так и не сказал Злате, что люблю. Она тоже не говорила. Мы просто знали это. Видели и слышали в нашей дочери.
Любовь. То, что я никак не мог себе позволить. Деформация.
Она открывалась в каждом рассветном луче света. Когда я гладил бедро своей женщины, вдыхал ее запах. Когда смотрел на спящую дочь и поднимал тяжёлое ведро, пока Злата готовила завтрак.
Когда мы заходили в море, и оно ласкало нас. Нежно, укачивая на волнах. Когда можно было отпустить себя и любить ее… Бесконечно долго, страстно, прямо там, в солёной воде.
Целовать ее грудь, дерзко торчащую с каплями на сосках. Когда я касался ее самых сокровенных мест, которыми не мог насытиться даже спустя пять лет.
Я дышал ей, я жил ими обеими… Одной невероятной, потрясающе мягкой и нужной женщиной со стальным стержнем и своим маленьким демоненком под личиной ангела.
Они моя жизнь. Густая, насыщенная, такая настоящая, что иногда по утрам я перебирал их волосы, щипал себя, не в силах поверить, что простой тайный агент может заслужить такое.
Я заслужил? Точно? И никто не придёт, не спросит с меня за это счастье? Надеюсь, нет. Тем не менее пару раз прошлое настигало нас. Безусловно, случайно, но…
Никто из этого случайно живым не выбирался. Мы хранили наш мирок невероятно трепетно. Невероятно осторожно, не допуская ни малейшей возможности все сломать.
И вот теперь я смотрел на воду и видел там след от катера, что приближался. Я спустился к пристани и встал в тени. Надеюсь, мне просто мерещится.
Просто не проверить я не мог. К сожалению, я оказался прав. Мужчина в чёрном капюшоне явно был из наших. Сейчас это виделось особенно отчетливо.
По повадкам, движениям. Тому, как он осматривался, и резким поворотам. Он осторожно выбирался из катера. Приложить его сразу? Опасно.
Я посмотрел по сторонам. Никого. Это была отличительная черта нашего острова. Тут вообще очень редко можно было увидеть людей, но все знали друг друга.
Чужаков тут вычисляли в мгновение ока. Я осматривался. Надеюсь, Злата не видела, как он приближался. Ее подруга новая позвала, нездоровилось ей. Надеюсь, все у той девушки хорошо будет.
Мужчина осторожно выбрался и пошёл по пирсу. Капюшон скрывал лицо, но повадки показались мне знакомыми. За столько лет я сильно насмотрелся и теперь практически безошибочно узнавал гостей из прошлого.
Он же вышел на тропинку и стал пробираться дальше. Я выставил вперёд руку с пистолетом и…
Бах.
Выстрел прозвучал слишком неожиданно, и я выругался. Выскочил из убежища и побежал вперёд, на ходу крича: