Конечно, мне не хватало чистоты и душа. Очень хотелось смыть с себя все это, но ванны не предвиделось. Тогда хотя бы так. В таком ключе.
Закончила как раз примерно за час. Он накинул футболку, не побрезговав потрёпанной защитой. И меня заставил ее опять надеть. Баба Клава была как часы.
Она притащила поднос с дымящейся ароматной едой. Мы еле одеться успели. Зато встретили ее проницательный взгляд во всеоружии.
Я извинилась за аптечку. Повторила историю про падение с мотоцикла. Та, как водится,поохала, но не более. На самом деле явно ощущалось, что ей плевать.
Тем не менее, пока мы ели, она притащила таз с дымящейся горячей водой и чайник с кипятком. Поблагодарили ее.
Вообще, ужин вправду был простым, но вкусным. Засолки да разогретые котлеты. А ещё картошка отварная, но весьма ароматная. Мы умяли все, а потом снова разделись.
Я нечасто рассматривала его тело и уж тем более не собиралась пренебрегать этим сейчас. На Эрике было много шрамов. Они тонкими белыми линиями или точками разрисовали его всего.
Мужчина сел на кровати, пока я осторожно обтирала его мягкой тряпочкой. Он не говорил, но я понимала, что он без сил. Сама с ног валилась, но чувствовала, что ему нужна эта поддержка здесь и сейчас.
Я обводила пальцами его твёрдые, как камень ,мышцы, осторожно гладила по спине лёгкими массажными движениями. Получался эдакий странный танец рук на его теле.
Я видела, что он возбудился. Да что там, мне самой не терпелось поскорее оказаться в его объятьях. Но что-то подсказывало, что не сегодня.
И я оказалась права. Я положила его на живот, заканчивая столь приятную, но интимную процедуру омовения. Затем осторожно обмылась в свежей воде сама.
Сразу стало намного легче, ведь обеззараживающим средством из аптечки не уберёшь кровяные подтеки. Я даже почистила нашу одежду немного.
А потом вернулась к постели. Эрик спал, распластавшись на кровати. Улыбнулась и осторожно прильнула к нему. Сил на большее не осталось. И как приятно было ощущать его крепкие объятья в полудрёме…
Проснулся словно от резкого толчка. И похолодел. Потому что понял, что позволил себе недопустимое, отключиться в ее объятьях. И плевать, что я чувствовал себя впервые за много лет выспавшимся.
Так нельзя. Могли прийти враги, и тогда бы… Взгляд опустился на спящую Злату. Она приоткрыла пухлые губы и сжала тоненькое одеяло, что нам дала женщина.
Во сне она выглядела ещё прекраснее. Непорочная, светлая, чистая. Кто бы мог подумать, что внутри неё столько силы. Она вчера впервые убила человека и все равно не растеряла этой прелести.