– У тебя есть машина?
– Я предпочитаю ездить на мотоцикле...
– Машина есть?! – рычит моя французская конфетка, и я киваю:
– Есть.
– Ключи, – она протягивает одну руку, и я наклоняюсь, чмокая ее быстро в раскрытую ладошку. – Издеваешься?! – девчонка тут же шипит и принимается остервенело тереть ладонь о покрывало. Интересно, свою щелку она вчера в душе тоже драила с такой силой? – Мне нужны ключи, я хочу уехать домой... Машину заберешь потом на парковке в аэропорту.
– Котором? – спрашиваю я иронично.
– Шереметьево.
– Дам ключи, если отсосешь мне.
Ясен хрен, я ее не отпущу, но вдруг с минетом прокатит?
– Заткнись, гребанная скотина! – орет она. А, нет, не прокатит. Ну ладно, в другой раз. – Я буду стрелять!
– Валяй.
– Я серьезно!
– Ну так и я серьезно, стреляй. Предохранитель только сними сначала.
Решительности у нее сразу поубавляется:
– Что? Я не...
– Вон тот крючок... – я показываю пальцем. – Наверху. Видишь? Его надо повернуть. До щелчка. Я потом уже жать на курок.
Марина медлит, словно соображая, издеваюсь я на сей раз или нет, но потом все же снимает предохранитель.
– Умница! – хвалю я ее. – Теперь целься. Ты целишься в печень – отличный вариант. Я буду умирать медленно и мучительно. Думаю, именно этого ты бы и хотела. Можешь поднять пистолет выше и направить дуло в плечо. Дернусь – стреляй. Вышибешь мне сустав, и я буду кричать от боли. Ну, а если я совсем тебя достал, то... – я перехватываю дуло пистолета пальцами, Марина вздрагивает, а через секунду ствол оказывается прижат к моей груди. – Здесь находится сердце. Летальный исход – моментально.
Пальцы у девчонки и так дрожали, но теперь совсем уж трясутся. Я почти начинаю переживать, что она и вправду выстрелит. Случайно, конечно, но...
Я перевожу взгляд на свой член, который по-прежнему стоит колом, и тороплю Марину:
– Так ты стреляешь или как? Потому что мой пистолет уже давно заряжен и готов...
– Да заткнись ты! – рычит она жалобно, тыча дулом мне в рожу.
– Ну же! Давай! Ну!
Через пять секунд она опускает оружие.
На сей раз дрочу в душе, пачкаю спермой белоснежный кафель, наскоро намыливаюсь, смываю пену водой, заматываю бедра полотенцем, выползаю обратно в коридор. Заглядываю в отцовскую спальню – папаша уже уехал. Значит, и нам с киской пора.
Но сначала – завтрак.
– То, что приготовила я, не трогать, – заявляет Марина, как только я вхожу в кухню. На столе у нее стоят остатки вчерашней запеканки, салат и рулеты, ароматно пахнущие сыром.
– То, что приготовила ты, сделано из того, что купил я.
– Да мне наплевать! Верни мне мою банковскую карту – и я буду заказывать продукты сама!