— Мать вообще надеется, что я не поступлю в академию, — признаюсь честно. — Это опасно и все такое… Думает, что я провалюсь и в итоге пойду в какой-нибудь вуз попроще. В медицинский, например. Врачи могут хорошо зарабатывать — если правильно все спланировать и устроить, конечно.
— Ну да, — Олег кивает. — Ключевое слово — «если». Есть большая разница между зарплатой пластического хирурга в частной московской клинике и зарплатой какого-нибудь терапевта в государственной районной поликлинике.
— В любом случае, я не хочу быть врачом, — хмурюсь. — Я собираюсь стать спасателем, и меня ничто не остановит.
— А еще тебе есть восемнадцать, и родители и директор не имеют никакого права переводить тебя на домашнее обучение, — напоминает Олег. — Это должно быть только твое решение: учиться в школе или дома.
— Знаю, — киваю я.
— Вот и расслабься, — мужчина чмокает меня в висок. — А с родителями твоими я еще непременно поговорю… Когда пойму, как к ним вообще можно подступиться, — он насмешливо фыркает.
— Это совсем не обязательно, — я качаю головой, но Олег настаивает:
— Обязательно. Если мы с тобой собираемся строить отношения дальше… да даже если нет — ты не можешь всю оставшуюся жизнь быть шлюхой в глазах своих родителей. Я не говорю, что ты должна простить им все эти оскорбления и насилие, но было бы здорово постепенно наладить общение. Тебе — объяснить свою позицию. Им — попросить прощения.
— Ты оптимист, — фыркаю я, потому что сильно сомневаюсь, что мои папаша и мать хоть когда-нибудь будут извиняться.
— Я реалист. Нельзя жить в ненависти все время. Рано или поздно они и сами захотят наладить отношения.
— Поживем — увидим, — я пожимаю плечами.
Олег переводит разговор на другую тему:
— Хочешь, просто поплаваем сегодня, без тренировки?
— Вместе? — удивляюсь я искренне.
— Ага, — он кивает.
— Хочу! — отзываюсь радостно. Я еще никогда не видела его в воде вживую: только на видео с трансляции его собственных соревнований несколько лет назад. Как раз тогда он получил травму — и был вынужден закончить спортивную карьеру, вместо этого занявшись тренерством.
— Тогда переодевайся… или даже — просто раздевайся, — улыбается Олег, намекая, что плавать можно и вовсе без одежды.
Я следую совету мужчины и просто стягиваю с себя все, что на мне было: обувь, пальто, джинсы, носки, толстовку, футболку… Остаюсь перед ним в одних только трусиках, не решаясь пока снять и их тоже.
Олег смотрит на меня хитро:
— Почему ты остановилась? Неужели замерзла? — он протягивает ко мне обе руки, как бы показывая, что запросто согреет объятиями.