Будет ли Олег использовать эти штуки?
Или обойдется только иглами?
И почему вообще именно гинекологическое кресло?
Он ведь не собирается зашить мне половые губы?
Эта мысль меня ужасает и пробирает до дрожи, но я стараюсь не паниковать раньше времени и просто забираюсь на кресло, как приказал мужчина. Холод металла тут же обжигает обнаженную кожу, но я терпеливо жду и искренне надеюсь, что ждать придется недолго…
Вот только время, как назло, замирает, останавливается, оставляя меня наедине с собственными обнаженными страхами. Несколько раз я порываюсь вскочить, чтобы прекратить еще даже не начавшуюся сессию, но все-таки пока держусь, цепляюсь побелевшими пальцами за поручни, терплю…
Когда в коридоре наконец раздаются тяжелые мужские шаги, я нервно сглатываю. Чувствую, как волоски на коже снова встают дыбом, а сама кожа покрывается мурашками…
Мне страшно.
Я предчувствую боль.
Чертовски странное, пьянящее ощущение.
Олег входит в игровую комнату в расстегнутой на груди рубашке, черных джинсах и массивных ботинках. Взгляд у него опасный, хищный, сразу понятно: передо мной сейчас не мой любимый мужчина, а мой мастер, собирающийся провести жесткую БДСМ-сессию по всем законам жанра… Он не даст мне поблажек, не пожалеет. Он будет суровым и грубым. И он нравится мне таким: я испытываю возбуждение, я хочу его… Но вместе с тем — мне правда ужасно страшно. Это вообще возможно?!
— Ты все сделала хорошо и правильно, — хвалит меня мужчина, кивая на сложенную стопку одежды, а потом задерживая внимательный взгляд на мягкой поросли между моими бедрами. Мне хочется сжаться, спрятаться, убежать от его прожигающих насквозь глаз, но уже слишком поздно: Олег накручивает волосы на моем лобке на свой указательный палец и болезненно оттягивает, словно бы задумавшись…
— Ай! — пищу я и дергаюсь, невольно сводя бедра вместе.
— Молчи, — приказывает Олег, отпускает, а потом быстро приковывает меня за запястья и щиколотки к конструкции гинекологического кресла. Ему явно не понравилось, что я свела ноги, и он не намерен это терпеть.
— Простите, мастер, — снова бормочу я, сжимая кулаки и дрожа всем телом. Теперь мои бедра широко разведены в разные стороны, и я чувствую себя совершенно беспомощной и такой уязвимой под пристальным и жарким мужским взглядом. Олег же явно не планирует меня жалеть: он нажимает пальцем на уже возбужденный, налитый кровью клитор, вызывая волну удовольствия, я запрокидываю голову, тихо постанывая, и на несколько мгновений забываю о том, что мы планировали сессию с иголками…
Но Олег напоминает об этом: в какой-то момент в его второй руке появляется маленький прозрачный контейнер с хирургическими иглами, и я замираю от ужаса, так и не успев кончить.