— Настоящая.
— У него все в порядке?
— Вроде бы… А почему вы спрашиваете?
— Он опубликовал такие опасные заметки…
— A-а! Было дело, зимой, кажется… Но с ним-то ничего не случилось, хотя и звонили по телефону, угрожали, «советовали» сменить тему, а вот друга его с работы выгнали. Он в милиции работал и поставлял Сереге интересные факты.
— Интересного здесь мало, больше печального… — сказала Зоя Иннокентьевна. — Здесь написано, что в прокуратуре есть следственная группа Казанцева. Вы с ним знакомы?
— Встречались пару раз.
— Не знаете, какого он возраста?
— Точно не скажу, примерно ваших лет. Может, чуть помоложе… А почему это вас заинтересовало?
— У меня был ученик Казанцев. Вот и подумала, не он ли это?
— Вряд ли, — ответил Локотунин. — В нашей школе учился Максим Казанцев. Сейчас он занимается компьютерами, открыл свою фирму — продажа, обслуживание, гарантийный ремонт. Наша газета о нем как-то даже писала. — Но причину интереса Зои Иннокентьевны понял. — Собираетесь обратиться в прокуратуру? — спросил он.
— Пока не решила, но не исключено, что пойду к этому Казанцеву.
— А есть ли смысл? — засомневался Локотунин. — Прокуратура расследует преступления сложные, кровавые, связанные с трупами, киллерами, бандами. Боюсь, вас даже слушать не захотят.
— Может, вы и правы, — неохотно согласилась Зоя Иннокентьевна и тут же добавила: — А может, и нет. Попытаться во всяком случае стоит.
— Как знаете… — Локотунин неопределенно пожал плечами и принялся нещадно править чью-то статью, лежащую на его редакторском столе.
Зоя Иннокентьевна снова углубилась в подшивку газеты. Наконец она перевернула последнюю страницу, поблагодарила редактора за помощь, распрощалась и ушла.
Фамилию следователя прокуратуры Казанцева она на всякий случай выписала в свой блокнот, хотя Локотунин и не советовал.
Выпроводив Зою Иннокентьевну, Локотунин развернул вращающееся кресло и задумчиво посмотрел на свой портрет на стене, будто ища у него поддержки, будто советуясь, как лучше поступить. Совет, видимо, каким-то невероятным образом был получен, потому что Локотунин решительно повернулся обратно к столу и, не медля, не откладывая на потом, набрал по памяти хорошо знакомый номер. Послушав некоторое время доносившиеся длинные гудки, он положил трубку, порылся в бумажных завалах на столе, вытащил оттуда записную книжку, сверился с ней и снова потянулся к телефону.
На этот раз на том конце провода отозвались сразу.
— Вот! — сказал в трубку Локотунин. Это было его собственное изобретение — слова «алло» или «да», которыми обычно начинаются телефонные разговоры, казались банальными, и он придумал говорить вместо них «вот!». Это было классно — его узнавали сразу.