Несколько раз Диану навестила Реджина и пару раз герцогская чета поехала в город. Диана очень хотела побывать в госпитале, который отстроили и набрали новых работников. Теперь здесь трудились кухарки и те женщины, которые ухаживали за больными людьми. Войн как таковых не было, поэтому в госпитале находились свободные койки.
Диана была счастлива, стоя возле входа, который осветило солнце. Она улыбнулась и игриво взглянула на мужа. Он для нее ничего не жалел, новыми законами обеспечил зарплату людям и лечение больным.
Она схватила его за руку, любуясь синими глазами, при свете солнца они были похожи на яркие сапфиры, и подошла ближе, целуя в щеку:
— Ты сделал сотни людей счастливыми.
— Главное, что я сделал счастливой тебя,— прошептал он и нахмурился, делая невозмутимое лицо при людях. Это ее посмешило, но Диана лишь улыбнулась и отошла к доктору Москатти.
Войны не было здесь, но там, в Лукке, войска Милана, соединившись с их войсками, отбивали противника. Гонцы часто приносили известия для Его Светлости. И пока все шло хорошо. Казалась победа рядом. Но это только казалось. В один день вместо гонца приехал Маурицио, чем взволновал герцога.
Тот бросил все дела, даже Диана не стала вмешиваться, предчувствуя что-то нехорошее. Не может быть все идеально, Господь обязательно проверит на прочность.
В своем кабинете герцог внимательно слушал друга, который подробно рассказывал о союзе Лукки с миланскими рыцарями:
— Флорентийцев много, мы отбивали их недалеко от города, прибивали ближе к границе.
— Ты приехал лично, чтобы рассказать о том, что все идет без каких-либо инцидентов- это хорошо. Когда я увидел тебя в замке, то каюсь, что подумал о самом плохом.
Маурицио вдруг поник, он начал рассказ с хороших новостей, но к сожалению, они не все такие:
— Боюсь, что у нас проблема и кроме хороших новостей, есть одна, которая весит больше.
Стефано пальцами схватился за края стола, чтобы ощутить боль и готовый слушать нечто худшее:
— Продолжай!
— Джованни Медичи перекупил Франческо Сфорца, и теперь тот выступает против нас совместно с флорентийцами.
Пальцы герцога сжались еще сильнее, сам он перестал дышать. Он ослышался? Сфорца ушел на сторону Медичи, потому что тот заплатил ему больше!
— Сколько?
Маурицио прекрасно понял, о чем спрашивает герцог, поэтому ответил быстро:
— Пятьдесят тысяч дукатов,— такова сейчас цена Сфорца.
Стефано задумался: терять кондотьера была не впервой. Однажды Сфорца так же ушел от Медичи и встал на сторону Милана.
Надо было вырабатывать другую стратегию, искать альтернативный план. Маурицио даже не сомневался, что Висконти все рассчитал заранее, когда посылал Сфорца в Лукку.