— Это «Цусима», тип «Ниитака», — сообщил старпом, держа в руках книгу с силуэтами всех японских боевых кораблей. — Предельная скорость двадцать узлов.
— На двадцати он и идёт, — пробормотал я. — Там указано, как долго он может держать такую скорость?
— Не более пяти часов.
— Нам и одного хватит… Сколько мы можем ещё на девятнадцати узлах идти?
— Часа три. И угля пожжём немало. У нас его и так осталось меньше половины.
— Япошка отворачивает! — раздался крик одного из сигнальщиков, что отслеживал все движения крейсера.
Взяв протянутый старпомом бинокль, я стали изучать как «Цусима», заметно сбросив ход, стал активнее дымить.
— Котлы? — предположил старпом, также изучая корабль противника в бинокль.
— Да, похоже авария. Этот тип крейсеров славится аварийностью своих котлов… Вот что, сбросить ход до семнадцати узлов и уйти за горизонт. Дождёмся ночи и добьём корабль самоходной миной.
— Они могут нас ждать.
— Вряд ли. Уверены, что мы удираем на всех парах. Продолжайте вахту, а я пока проверю штурмана и раненых.
Посетив каюту Альфы, просидел там минут двадцать, прибирая трофеи, и личные вещи, большую часть отправил в хранилище. От кока был куриный бульон, жидкость нужна, я уже сообщил команде что рецидив прошёл, брат сильно ослаблен, постепенно восстанавливается. Болезнь штурмана, к слову, отображена в корабельном журнале. А бульон через хранилище Альфе отправил, тот ещё пару варёных яиц взял, и с хлебом отлично навернул. Только пил не кофе, а чай. Посуду вернул. После этого посетил лазарет. Раненых на борту было пятеро, двоих заполучил во время перестрелки со вспомогательным крейсером, троих с миноносцами, причём двое легко и лишь ходят на перевязки, две лежачих, и третий, так, средней тяжести ранение. Убитых к счастью не было. Я уже всех обработал, повязки сменил, у одного приметил воспаление, и полчаса потратил на повторную чистку раны, обнаружив мелкий осколок. После этого перевязка. Я не то чтобы такой хороший медик, но вполне знающий, сейчас вот личного опыта набираюсь.
Пока ранеными занимался, стемнело, поэтому мы возвращались на маршрут японского крейсера, вскоре и дым рассмотрел на горизонте. Нашли. Альфа на второй круг пошёл, наметив следующие цели, я уже заполнил взрывчаткой хранилище, в трюме ещё с десяток ящиков осталось, надо будет как-то объяснить пропажу взрывчатки. Кстати, в корабельный журнал о ней информацию я не вносил. Похоже меня в двух телах ещё одна интересная ночка ожидала.
Насчёт возможной попытки на скорости подойди к «Цусиме» и взять её на абордаж, я уже думал, и посчитал бесперспективной. Для начала, на борту «Океана» всего четыре десятка винтовок и не более двух десятков револьверов, пистолетов не было. Причём всё оружие японское. Их выдавали командам вспомогательных крейсеров из трофеев. Личное оружие офицеров не считается. Для досмотра хватало, а более и не нужно. Можно шрапнелью пройтись по палубам боевого корабля, но тоже не особо надёжно, если учитывать моих канониров. Вон, хоть минёры настоящие, вместе с аппаратом снятые одного из крейсеров Владивостокского отряда, кажется с «Громобоя». Это приказ Макарова, убрать всё опасное, да и не нужны броненосным крейсерам такие аппараты. Вон, японцы потеряли один броненосец и броненосный крейсер именно от детонации мин при попадании снарядов или осколков в аппараты с минами, что были внутри. Корабли получили тяжёлые повреждения, потом их добили. Нет, рисковать не стоит. Да и на черта мне сдался этот крейсер? Снова офицерский чин и дворянство получить? Или кому из своих офицеров его подарить? Да ну. Ну а пока Бета с кормы нагонял «Цусиму», тот сменив курс, шёл на пяти-шести узлах, видать повреждения были очень серьёзными, Альфа успел покинуть судно, что его приютило, и вплавь направился не к ближайшему британскому крейсеру, это был бронепалубник, а дальше, меня интересовали два оставшихся броненосца. Откуда они взялись? Нужно лишить британцев тех сил, коими они пугают наших политиков, из-за чего и вели агрессивную политику. Даже обвинения в том, что передали боевые корабли японцам, наших это жуть как возмущало, отбивали какими-то отговорками. Переливали из пустого в порожнее и явно тянули время. Поэтому переговоры ни к чему не привели.