— А ты?
Я не знал, хотел ли слышать ответ.
Мне нужно было к Лирике. Нужно было спасти мой народ.
Но я не мог оставить Тигана тут.
Вин не простит меня.
Я не прощу себя.
— Не знаю, — мой лучший друг пожал плечами, словно его смерть ничего не значила.
Но это было не так. Его жизнь значила многое.
— Идем с нами, — прошептал я.
— Я не знаю, как это сработает, — Тиган в смятении огляделся.
— Я не знаю, как все это работает… — начал я, но лучший друг покачал головой.
— Спаси ее, чтобы она могла спасти остальных. И тебя, да?
Он снова улыбнулся, солнце скрывало его глаза. Я протянул руку, моргнул, ощутив, что он был плотным. Я притянул его к себе и крепко обнял.
— Я люблю тебя, брат.
— Я тоже тебя люблю, мой король, — Тиган отодвинулся и посмотрел на Лирику.
Она очнулась, смотрела мне в глаза. Я все еще не знал, понял ли Серый, что я был тут.
Хорошо.
У меня не было магии, но я не был до этого в мире Духа. Так обычно все срабатывало.
Серый все еще был с теневой магией, или как он ее звал? Мне нужно быть умнее.
Намного умнее, чем раньше.
Я посмотрел туда, где был Тиган, и моргнул, поняв, что его уже там не было. Вместо этого был меч. Клинок напоминал меч Люкена.
Интересно.
Я поднял меч, рукоять была крепкой.
Я выдохнул и перешагнул белую черту.
Серый тут же повернулся ко мне с удивлением в глазах.
— Ты.
— Я. Отпусти меня, — закричал я и бросился.
Но не к Серому.
Убить его не было моей судьбой. Мы были в мире Духа, и вряд ли его убийство сработало бы так, как я хотел.
Тысяча голосов звучали в моей голове, и я знал, что это были маги Духа и потерянные души. Они подгоняли меня, давали мне цель больше, чем я считал возможным.
Я двигался. Я прыгнул, уклонился от взмаха Серого и рассек мечом веревку из тени.
Лирика приземлилась на ноги, пошатнулась, но устояла. Она высоко подняла голову и усмехнулась.
— Спасибо, — шепнула она. — Рано меня убивать, — рявкнула она Серому. — Может, у тебя и не выйдет. В работе такие силы, какие тебе и не снились.
— Ты — ничто. Я убил тебя раз, убью снова.
Отчаяние в тоне Серого не радовало меня.
В отчаянии народ творил ужасное.
— Мы будем биться в мире мейсонов. В месте, которое никогда не будет твоим.
Лирика вытянула руку, и кристаллы в ее коже ярко засияли.
Я еще не видел ее такой сияющей. Как королева. Нет, Жрица.
Она знала, что делала.
И я следовал.
Всегда.
Я сжал ее ладонь, едва заметил, что кто — то еще держал ее за руку.
Я моргнул, но видел только потрясенное лицо Серого, он тянулся к нам.
Но не смог достать.
Я надеялся, что он и не сможет.
Глава двадцать седьмая
Лирика
Кристаллы сияли под моей кожей, и я подняла руки, понимая, что нужно было сделать.