Они напали, и я мог лишь надеяться, что наш народ был в безопасности. Мы отделились, чтобы укрыть слабых, и замок и все в нем были в опасности.
Кирпичи горели, дым поднимался от зала, где раньше был кристалл, где моя мать умерла. Где я нашел свою половинку и увидел, как она впервые умерла, а потом вернулась ко мне, несмотря на мое проклятие.
Там ничего не осталось.
Все пропало, стало пеплом, смертью и ничем.
Лирика взяла меня за руку, и мы начали отступать. Я знал, что использую этот гнев, это унижение позже. Я не дам этому стать концом. Замок пропал, дом, который я знал всю жизнь, становился пеплом, но мы выжили. И мы победим.
Я не дам Серому победить.
Что бы ни пришлось для этого делать.
Глава двенадцатая
Лирика
Я смутно помнила, как многих отправили в поместье Огня. Казалось, я не могла спать или сосредоточиться на чем — то, кроме сохранения нас живыми в пути.
Мы знали, что нужно было сосредоточиться, продумать планы и принять сложные решения. Но я не думала, что мы потеряем так дом. Это был мой дом. Я должна была понять, что мы потеряем хотя бы часть нас в пути. Я уже многое потеряла, пока шла по этому пути.
Некоторые наши воины были на дорогах, ведущих от бывшего замка Обскурита к поместью Огня. Многие ушли с нами, слабые и раненые, им пришлось пройти далеко, чтобы быть в безопасности.
В бывшем замке мы были в опасности, хотя я не знала, были ли мы защищены в поместье Огня. Но чары и магия, которой лорд Огня защитил место давным — давно, рассеялись после десятков лет войны.
Это место было на дни ближе поместья Земли, и раз мы не знали, что делала леди Земли, она была предательницей, мы не хотели отправляться туда.
По крайней мере, пока что.
Мы потеряли многих. Хотя, к счастью, никого по пути. Народ умер от рук воинов Серого, и я ничего не могла с этим поделать. Магия Духа не возвращала их к жизни. Я не могла сделать это, я пообещала себе не совершать это запрещенное. Я видела, как умерли мои родители, как их души улетели дальше. Я не собиралась никого возвращать. Маги Духа запретили это. Я понимала, что это только оттянет неизбежное, и это сделает меня хуже Серого.
Прошло две недели с боя и нашего поражения. Мы исцелялись и утешали тех, кого могли. Мы толком ничего не могли, и это ранило мою душу.
— Лирика? — спросил Истон с порога. Я отвернулась от окна, в которое смотрела, и выбралась из мыслей.
Я почти не могла побыть одна с нашего прибытия, как и не смогла побыть наедине с Истоном. Мы оба управляли, пытались делать то, что могли, пока планировали неизбежное.
Сильные ладони скользнули по моей талии, и я отклонила голову на его грудь, хоть и на миг, а потом отодвинулась.