Пробубнив что-то себе под нос, поставила такую же тарелку перед сыном, а я уже измазала самый большой сырник в сметане и целиком засунула в рот.
Из глаз брызнули слезы, когда дико соленый вкус прокатился по рту. Неосознанно глотнула всё, и закашлялась.
— Оль… — Обеспокоенно подскочил Илья. — На, попей. — Протянул мне чашку с чаем, а я всё никак отдышаться не могла. Делаю большой глоток и выплёвываю содержимое чашки на стол. Господи, роппа какая…
Ну старая корова, я тебе устрою. И не отмажешься, что соль с сахаром перепутала.
Женщина довольно поглядывала на меня, оперев свою немалую пятую точку о столешницу.
— Очень вкусно, спасибо. — Сквозь пекущие губы поблагодарила её, на что дракониха победоносно засияла и сверкнула глазами от удовольствия своей пакости.
Когда мы удалились с Ильей в кабинет, дорабатывая последние штрихи ремонта, на часах уже был полдень.
Потерла уставшие глаза, когда почувствовала нежное прикосновение к своей ладони.
Слежу за тем, как Илья ведет кончиками пальцев от кисти до предплечья, зарывается в мои волосы и притягивает к себе за затылок.
Трепетный поцелуй превращается в настоящее пламя между нами, и одним махом Илья усаживает меня на стол, а сам удобно становится между моих разведенных ног.
— Оль…? А пошли на свидание, а? На настоящее… — Голова шумит, а перед глазами всё плывет от поглаживаний спины. Илья водит рукой вверх — вниз, покрывает лицо мелкой россыпью поцелуев, и я только угукнуть смогла в ответ, когда его губы вновь накрыли мои, а сам мужчина прижался ко мне слишком очевидным возбуждением.
— Гм… — Словно ушат ледяной воды, слышится за спиной противный и недовольный голос маман. — Илья! Можно тебя на минутку?
Я изъявила желание приготовить обед, и выскочила из помещения, оставив Илью на растерзание дракону.
Пылающие щеки, бешеный стук сердца и счастливая улыбка на припухлых губах. Всё это мне пришлось прятать, отворачиваясь и колдуя над блюдами.
Крутилась, вертелась, запекала мясо с картошкой, нарезала салат, сварила вкусный морс и накрывала на стол.
— Кушайте-кушайте, Марилетта Рудольфовна. — Подкладывала ей мясо, а женщина давилась им, но ни слова не проронила, лишь её красное лицо выдавало какой-то дискомфорт.
— Мам? Всё хорошо?
— Да, Илюша…
— Вкусно? — Улыбнулась ехидно.
— Очень… — Сквозь зубы ответила.
— Тогда я Вам ещё соуса подолью. — Илью не смутило, что на столе стояло две абсолютно одинаковые соусницы. И даже то, что ему я поливала соус из другой, а не из той, которая предназначалась для его матери, тоже.
А что я? Я ничего… Просто добавила туда побольше перца чилли, мелко нарезала халапеньё и про каенский перец не забыла.