В груди больно кольнуло от того, что Илья смог так поступить. Ведь ничего не предвещало беды. Мог бы просто сказать, что мол, спасибо, Ольга, Вы свободны. Я, конечно, огорчилась бы, но ушла. Без истерик, слёз, скандалов. Ну, а зачем? Если мужчина выбирает другую, чего уж унижаться.
И что самое обидное, это не я, а он всячески пытался завязать какие-то отношения, и зачем, спрашивается?
Бреду по улице, сжимая свою сумочку в руках, когда меня окликает знакомый голос.
— Заенька, ты чего сопли развесила?
— Свет, уйди, не до тебя сейчас…
И не подумайте, что она вдруг хорошей стала, просто Заенька — это моя фамилия.
— Да, мать… Знатно ты прогремела… — Замираю на месте, и резко разворачиваюсь.
— Ты знаешь, почему меня уволили?
— Пфф… Весь офис знает… Слышал…
— Что слышал?
— Ну как… Приходила мать заказчика твоего. Такой скандал устроила, сказала, что ты вместо ремонта к её сыну в штаны полезла, а он, между прочим, без 5 минут женатый человек. Пригрозила скандалом в СМИ, и шеф тебя попёр, чтоб репутацию не портить. Так, вроде, что-то было еще про крупный ремонт их поместья, но я не расслышала…
— Ты, и не расслышала? — Ухмыляюсь, вместе с тем поражаясь Марилетте. Вот и весь её «мир, дружба, жвачка» Выпытать просто хотела у меня всё. Узнала ненавязчиво, где работаю и вот тебе результат.
И мне бы порадоваться, что Илья здесь не причем, но, как практика показала, он сделал мне куда больнее, чем его мать.
До сих пор перед глазами раздетая Ксения, а в ушах слышу шум воды, доносящийся из душа.
— А ты молодец, Олька… Сразу быка за рога…
— Свет, а можешь мне денег одолжить?
Бывшая коллега сначала недовольно насупилась, а когда я сказала, что на билет домой, с радостью вытащила купюры и протянула мне.
2 месяца спустя
Развешиваю мокрые после уборки тряпки на заборе и возвращаюсь на террасу.
Мама выходит с двумя чашками чая в руках, присаживается рядом на качели и нежно гладит меня по руке.
— Доченька, ну хватит тебе грустить… Не твоё это, вот и всё…
Не моё, знаю… С самого начала знала, а всё равно больно.
— Всё хорошо, мам…
Как бы не так… Вот уже два месяца, как я вернулась домой, с огромной дырой в сердце и разбитыми о грубую столицу надеждами.
Новый год прошел, а воспоминания о нем всё ещё отдавались в душе тоской и разочарованием.
Мама настаивала, что бы мы устроили праздник, но я лишь слабенько нарядила ёлку и под бой курантов загадала одно единственное желание.
Хотелось просто, что бы внутри перестало болеть, и я б, наконец, смогла почувствовать облегчение, отпустив и забыв всё, что случилось, как страшный сон.